Проклятые вечностью (СИ)

Вампир не ошибся — девушка действительно оказалась особенной: поразительным образом в ней сочетался пытливый ум и природная красота, стойкость духа и женская слабость. Она стала загадкой, которую он не мог постичь, а оттого казалась ему еще более притягательной. Связь, с первых минут установившаяся между ними, лишала его покоя, и, как ни старался, Дракула не мог понять ее природы. Он явственно ощущал тот ореол одиночества и отчаяния, окруживший Анну, те муки, что сковали сердце стальными оковами — он чувствовал ее душу, изо всех сил пытавшуюся вырваться на свободу, оставив позади чувство долга, и в тоже время волю, возвращающую мятежный дух обратно. Принцессу раздирали те же противоречия, что когда-то привели его в новый мир, а значит, он вполне мог стать ее проводником в нескончаемой ночи. Но в то же время он чувствовал, с каким упорством девушка цепляется за прошлое, отказываясь принять в дар вечность, хотя другого выбора у нее не оставалось. Несмотря на то, что она была погружена в сон, ее разум беспорядочно метался между мирами, отказываясь признать свершившийся факт. Он отвергал эту истину, пытаясь взрастить в ее сознании семена ложной надежды, уверяя, что случившееся — не более чем игра ее больного воображения.

Дракула знал, что душа, не готовая вступить в ночь по доброй воле, подвергается более мучительному перерождению, отвергая свою новую сущность до самого конца. Зачастую проходили годы, прежде чем новорожденные вампиры начинали постигать свою природу, открывшую для них новые возможности. Однако были случаи, когда, не сумев справиться со свалившимся на них бременем, новообращенные отвергали этот дар, отдавая себя во власть солнечных лучей, которые нещадно отбирали у них жизнь, обращая тела в пепел. Сомнений в том, что именно выберет принцесса, когда полностью осознает свою трагическую судьбу, у него не было, но по каким-то неведомым даже ему причинам он не мог этого допустить. Больше четырехсот лет он не ощущал это чувство единения двух родственных душ, и, несмотря на то, что эта нежданная близость страшила его, заставляя одновременно преследовать две стремительно удаляющиеся друг от друга цели, а также на существующий риск, он не мог отказать себе в надежде наконец-то вырваться из объятий векового одиночества.

Подойдя ближе к спящей девушке, он аккуратно присел на край кровати, вглядываясь в ее бледное лицо, на котором вечность оставила свою неизгладимую печать. Принцесса казалась еще прекрасней, чем когда-либо. Щеки и губы, выделяясь на фоне белоснежной кожи, так и притягивали к себе, черные ресницы слегка трепетали, говоря о том, что она вот-вот покинет царство Морфея, чтобы столкнуться с жестокой реальностью. Поднеся кончики пальцев к виску, Дракула попытался проникнуть в ее сознание, чтобы понять, какие раздумья терзают несчастную душу в час пробуждения. В ту же секунду ее звучный голос, как бурный поток ворвался в его разум, наполняя его смятением, которое стало ее постоянным спутником.

— Это был лишь странный сон, который казался явью, видение, рожденное в переживаниях, — проговорила она сама себе, даже не подозревая, что ее мысли читают, будто раскрытую книгу. — Но что это было? Какие-то хаотичные обрывки, разлетевшиеся в памяти, словно осколки, вонзившиеся в сердце. Помню, что лунный свет звал меня, оставляя на воде светящуюся дорожку, я будто плыла в бескрайнем океане и вдруг утонула в темных волнах. Все казалось таким настоящим: его взгляд гипнотизировал и опьянял, а я следовала за ним сквозь огненный туман в неизвестность. Огонь опалил мои крылья, языки пламени поглотили тело. А может, это были лишь пугающие химеры? Я слышала вой Цербера у адских врат, уже открытых для меня, когда он внезапно появился рядом, вырывая из объятий преисподней. От страха мне захотелось закричать, но я лишь оцепенела, услышав его голос, пронзающий тишину, и не могла сопротивляться. Его лицо… я не могу совсем его вспомнить, но поцелуй… он был как пламя, заставившее меня переродиться и вместе с ним скрыться во мраке ночи. Господи, разве такое вообще возможно? Я должна пробудиться! Все это нереально!

Дракула открыл глаза, резко ухватившись за спинку кровати, чтобы не потерять равновесие. Возникшая между ними связь пугала его все больше. В этот момент единения он, по сути, стал сосудом для ее переживаний и страхов, каким-то образом испытывая вместе с ней человеческие эмоции, за которые она цеплялась, как за спасительную соломинку. Перерождение Анны прошло совсем не так, как должно было. Вампир посмел нарушить ритуал обращения и столкнулся с последствиями. Не его кровь должна была открыть для нее ворота вечности, а Виктора, ведь он был тем, кто коснулся ее кожи холодными губами. Влад, сам в полной мере не осознавая того, способствовал рождению абсолютно нового вида вампиров, смешавшего в себе черты двух враждующих кланов.

— Все еще отказывается верить, сопротивляется. Кого же я породил? Соратника или врага? — прошептал он, не отводя от девушки пронзительных синих глаз.