Проклятые вечностью (СИ)

— Добро пожаловать на ярмарку тщеславия, моя дорогая! Запомни, как только ты ступишь за эту дверь, у тебя не будет друзей, не будет прошлого, останутся лишь амбиции и желание жить. Это театр, а ты актриса — выходя на сцену, заставь их поверить в то, что твоя роль не показной фарс, а реальная история. Сокрой свои мысли дымкой тайны, не говори больше чем нужно и помни — закулисная борьба коварна. Не верь никому! Каждый здесь играет за себя. Никто не протянет тебе руку помощи, ибо твое поражение — их победа.

— Я не игрок! Карты в твоих руках! Не мне учить тебя тому, как ими пользоваться. Ты говоришь так, будто боишься проиграть!

— Я боюсь потерять то, что у меня уже есть! — произнес вампир, отворяя перед ней дверь. — А теперь, вперед! Не волнуйся и не забывай то, о чем мы говорили. Я буду рядом!

Почему-то от этих простых слов по ее душе разлилось приятное тепло, даря ей успокоение. Вложив руку в его ладонь, Анна сделала глубокий вдох и наконец решилась переступить порог, отрекаясь от своего прошлого, чтобы следовать навстречу своей судьбе.

Внутри замок оказался намного гостеприимнее и уютнее, чем снаружи, но вот его обитатели внушали девушке истинный страх, ибо в этот момент ее взору раскрылась самая настоящая кровавая вакханалия. Облаченные в шелка и бриллианты гости с упоением вкушали нектар жизни, подобно вину, разлитому в хрустальные бокалы, но далеко не все были скованы эфемерными нормами приличий, царившими в этих стенах. Некоторые придавались кровавому упоению у всех на виду, умерщвляя трепещущих жертв и обагряя их кровью каменные плиты.

— Это самая настоящая дикость! Варварская, ничем неприкрытая жестокость, — проговорила она, чувствуя, как отвращение медленно подступает к ее горлу при виде несчастной девушки, безвольно обмякшей на бархатной софе. Ее хрупкое тело было покрыто многочисленными укусами, а стеклянные глаза, потерявшие жизненный блеск, потерянно взирали на усеянный искусной росписью потолок. В тот миг желание выхватить меч и вонзить его в мертвые сердца, объятые пороком, завладело ее разумом, и, если бы Дракула с силой не сжал ее ладонь, Анна, не раздумывая, кинулась в бой.

— Это не природа зверя — это природа людей. Высшее общество погрязло в пороке и разврате. Европа превратилась в настоящий рассадник смертных грехов: нескончаемые опиумные вечеринки, дорогие бордели, вино, льющееся рекой, и пьяные убийства — это забавы человека. То, что ты видишь здесь, ничем не отличается от них. Может, эта девушка и не хотела умирать, но поверь, ее разум, опьянённый наркотиками, жаждал новых ощущений, она явилась сюда добровольно, а за ошибки зачастую приходится платить жизнью. Молодость ищет приключений, не подозревая об опасностях, таящихся во мраке. Это игры высшего света, общества людей, а здесь ты видишь лишь отголоски этой высокой моды. Пустой блеск, каприз избалованной аристократии!

Блеск и правда, был повсюду: итальянский мрамор, персидские ковры, богемское стекло, французская мебель, — все отвечало требованиям самого изысканного общества, но вот вершившееся вокруг действо приводило к неописуемому ужасу. Светящиеся глаза, в которых танцевало адское пламя, хищные оскалы, готовые в любой момент впиться в нежную кожу, мертвые сердца, забывшие о милосердии — и все это скрывалось за ангельскими масками повседневной жизни. Чувствуя свою полную ничтожность в этом неживом мире, Анна начинала сильнее прижиматься к графу, находя в его руках хоть какое-то успокоение и защиту.

— Не волнуйся, они тебя не тронут. Не здесь, не сейчас и не так. Война начнется завтра, даже тут есть свои законы.

— Если ты сам не веришь в успешное разрешение этого конфликта, то почему мы вообще сюда пришли? Зачем тратить драгоценное время на светские беседы!

— А разве это не очевидно? Чтобы понять, с кем придется сражаться. Не думаю, что Виктор в одиночку заварил эту кашу. Сегодня будут сброшены маски, старейшины и главы кланов выберут сторону или, подобно Мираксису, сохранят нейтралитет. Сегодня в этих стенах будет вершиться история бессмертных и ты станешь частью этой игры!

— Я бы предпочла другой урок! — тут же отозвалась она.

— Да, но уникальный шанс изменить мир перешел бы к кому-то другому, — с улыбкой отозвался вампир, лаская взглядом ее обнаженные плечи.

В этот момент к ним подошел слуга в лиловой ливрее, сшитой по канонам шестнадцатого века, с подносом в руках. Анне всегда казалось, что кровь была лишь кровью, но, глядя сейчас на разнообразие рубиновых оттенков, плескавшихся в бокалах, она в очередной раз усомнилась в своих убеждениях, брезгливо отшатнувшись в сторону. В ответ на предложение слуги, Дракула лишь отрицательно покачал головой, пытаясь отыскать в пестрой толпе знакомые лица.