Проклятые Земли

Внутри оказалось много меди, пара десятков серебрушек и три золотых кругляша, несколько дорогих вещичек – явно снятых с собратьев пленницы. Красивый кинжал, несколько колец и ожерелий – при внимательном осмотре одно оказалось оберегом от слабой магии смерти. И бабские тряпки – это уж точно сняты со спасенной.

– По-человечески не говоришь, что ли? – обернувшись, заметил, с каким вожделением смотрит на свои вещи. – Не переживай, не трону, Альисьяра, – суть вещей, наконец, пришла на помощь, окрестив девушку жрицей второго ранга.

Жрица, усмехнулся я. Жаль, длинноухой Лаиссы, эльфийской покровительницы лекарей и книгочеев, а не любви. Впрочем, вожак мародеров, судя по всему, собственноручно исправлял это упущение.

– Как ты узнал мое имя, человек? – прошептала она, закрывая некрупную грудь грязными руками.

– И как только не замерзла насмерть, тут же мороз какой? – заметив напряженные от холода соски, пробормотал я. – Да не бойся, солдат ребенка не обидит, – швырнул ей всю кипу одежды, что нашлась в сундуке. – Разбирай тряпки.

Пока ушастая натягивала штаны, сапоги и явно мужскую тунику, я спрятал драгоценности и кинжал в сумку. Нечего добру пропадать. Оберег – на шею, рядом с крестом. Побрякушка в виде шнурка с тремя волчьими когтями брякнула, но тут же затихла, прижатая одеждой.

– Как ты вообще тут оказалась, Альисьяра?

– Отец отправил меня на юг, в землях людей стало слишком опасно – полно нежити, – пробормотала она, напряженно следя за мной. – Ты меня отпустишь?

– Конечно, – кивнул в ответ. – А что ты делала на севере вообще? Я думал, эльфы только на западе живут.

– Мой отец – глава рода! – гордо вскинула тонкий подбородок та.

– Дипломатическая поездка? – фыркнул, кривя губы в усмешке. – На кой ляд тогда дочку взял? Север – это не увеселительная прогулка, чтобы таскать с собой маленькую девчонку.

– Я не девчонка!

– Теперь-то конечно, – хохотнул я. – Ладно, Лиса… Я буду звать тебя Лиса, имя у тебя какое-то заковыристое…

Она скривилась от негодования, но спорить не стала. Как-никак, на шее все еще ошейник, я ее единственный шанс на свободу.

– Ладно, извини, – вскинул ладони. – Сейчас помогу освободиться, постарайся не дергаться.

Подобравшись ближе – из-за небольшой величины шатра пришлось ползти на коленках, осторожно осмотрел оковы. Интересно, а как вожак здесь передвигался – у него вон, какой рост, хоть самим потолок подпирай.

Ощупывая металл по кругу, нашел крохотный замочек. Явно тоже благополучно украден у какого-то богача – не будь Лиса эльфийкой, шея не пролезла бы. Наверное, когда-то на этом поводке выгуливала свою собачку дочка зажиточного купца или аристократка.

– Ладно, мечом рубить я не стану, сейчас вернусь, – и поспешно покинул шатер, от близости с юным телом становилось душно.

Вобрав в легкие холодного зимнего воздуха, повел глазами вокруг. В принципе, уже можно не торопиться в Хелмгард – совсем скоро потемнеет. Ночевать на дороге в Проклятых Землях, когда со всех сторон может полезть нежить – сомнительное удовольствие. А здесь – и котелок, и палатка.

Осмотрев вожака, нашел связку ключей. Почесав пальцем заросший подбородок, оттащил тела и головы в чащу. Если зверье еще живо, пусть обгладывает трупы подальше от места ночевки.

Вернувшись, заставил Лису вспрыгнуть на месте – девчонка погрузилась в прострацию, видимо, решив, что я утопал дальше по своим делам.

Черт, а я ведь и правда мог ее здесь бросить. Я не герой, мне дама в беде – лишняя опасность и нервы. С другой стороны – жрица умеет лечить, а мне такое очень даже может пригодиться. Другой вопрос – куда ее девать? Не пойдет же она за мной из благодарности.

Эльфы хоть и страдают гордостью, совать в голову петлю за спасителя не станут. Скорее, откупятся золотом или незначительной услугой и – проваливай с глаз долой, жалкий смертный. Хорошо еще, если сможешь ноги унести. Та самая гордыня не позволит мозолить глаза свидетелю позора. А как не крути – вряд ли несколько ночей в объятиях варвара – повод для гордости.

Поворачивая варианты разговора так и сяк, сунул ключ в замок и расстегнул ошейник. Лиса тут же схватилась за тонкую шею, растирая длинными пальцами кожу.

– След сойдет через пару дней, – сообщил я, отстраняясь.

– И что ты теперь будешь делать? – не переставая работать пальцами, эльфийка заглянула мне в глаза.

– Переночую здесь, потом – дальше в Хелмгард, – равнодушно пожал плечами.

– А я? – раскрыла рот и захлопала пышными ресницами жертва мародеров.

Снова пожав плечами, бросил оставшуюся часть одежды на пол. К счастью, здесь имелась достаточно здоровая медвежья шкура – очевидно, вожак ей и прикрывался на ночь. Бросив сумку в качестве подушки, набросил одеяло сверху.

– Ты разве не поможешь мне добраться до отца? – дрожащим голосом спросила длинноухая.

– Если он не в Хелмгарде – нам не по пути, уж извини.

– Но… – она осеклась. – Ты похож на наемника, а мой отец – очень богат, он заплатит тебе.