Проклятый долг (СИ)

— Еще нет, — покачал я головой. — Это лишь попытки, словно…словно пытаешься смотреть на небо сквозь пальцы. Вроде и видно, но лишь отдельные кусочки. А убрать ладонь не выходит, потому что у тебя нет рук, и вообще, не суждено когда-нибудь увидеть всю прелесть небесной синевы…

Внимательный взгляд мастера заставил меня смутиться.

— Простите.

— Ничего. Твоя рана гораздо глубже моей. Я ведь не успел стать Мастером, хоть и подавал большие надежды. Однако…боги рассудили иначе, и мне никогда не познать прелесть Первого Полета. В этом ты, несомненно, более удачлив.

Он издал горький смешок. Сейчас я отчетливо ощущал его тоску, пожирающую Лодвейна изнутри. И вдруг понял, что ему немногим больше тридцати лет, просто эта грусть, незаживающая рана, разъедает мастера изнутри, заставляя стареть раньше времени.

Мне внезапно захотелось, чтобы он стал счастливее. Пусть на самую чуточку, но все же. Шагнув вперед, я коснулся кончиками пальцев плеча наставника, заставив его вздрогнуть.

А в следующее мгновение разряд молнии пронзил все мое существо, загнав в самые глубины сознания. Я видел картины прошлого, молодого Лодвейна, исполненного гордости и силы. Видел, как он упрямо шагал наверх, к своей цели — стать Мастером, и видел, как он был сброшен вниз в один лишь миг…

Я пришел в себя резким толчком, судорожно вдохнул. Крепкие руки мастера придерживали меня за плечи, не давая упасть. Внутри была до дрожи глубокая пустота, однако где-то в глубине нее…находились все страхи и сомнения Лодвейна. Но я знал, что вскоре пустота исчезнет, отступит на задний план, вернув мои чувства и эмоции на место.

— Ты в порядке? — заботливый голос наставника заставил меня повернуть голову. Он изменился. Морщины вдруг резко разгладились, лицо приобрело живость, а глаза засияли внутренней силой и мудростью.

— Да, мастер.

Он улыбнулся.

— Спасибо, — шепнул одними лишь губами. Я только отмахнулся, а затем, пошатываясь, вернулся в казарму. Добравшись до кровати, упал без сил.

И только перед тем, как заснуть, подумал: что я только что сотворил?

Последующие несколько месяцев прошли в тяжелых и изнурительных тренировках, постоянной перепалке с мастером и редких выходах наружу, за ворота крепости.

Со временем мои движения перестали быть неуклюжими, в руках появилась сила, а тело стало крепким и гибким. Теперь я уже не проигрывал белобрысому крепышу раз за разом, а все чаще и чаще стал одерживать победу в наших поединках.

Впрочем, мы изучали владение не только мечами, но и копьями, топорами, кинжалами, пиками и прочими. Однако самым любимым моим оружием был и остается двуручник. Сейчас я уже мог с легкостью работать им двумя руками, но не мог удержать клинок в одной и пары минут. Да и никто из учеников не мог. Только мастер Лодвейн время от времени показывал свою силу, размахивая двуручником в правой руке с такой легкостью, будто он сделан из дерева.

Мне трудно было сойтись с кем-то из учеников, но я все же подружился с одним. С тем самым белобрысым парнем. Его звали Заф, он был пятым сыном рыбака из одной мелкой деревушки, что расположена на берегу моря. Заф с детства привык помогать отцу и рос крепким малым. Однако в один ужасный день их деревню сожгли дотла люди из отряда местного вождя, после чего уцелевшим пришлось уносить ноги. Родители Зафа погибли, а из братьев уцелел лишь один. Он тоже учился в Эль-Торе, невысокий, коренастый, с хмурым взглядом и крепкими кулаками.

Заф мечтал закончить обучение и податься на службу к Его Величеству. Грезил карьерой военного. Я крайне скептически относился к его мечте, но все же молчал, не собираясь разрушать веру парня в свои силы. К тому же он был на пару лет младше меня, а обижать маленьких…не в моих принципах.

В один прекрасный день наставник обрадовал меня вестью о том, что мы отправляемся в ближайший город, дабы закупить необходимые припасы и договориться о следующей партии. Конечно, этим обычно занимались хозяйственники, но один из них на днях неудачно упал и повредил ногу, а другой находился в невменяемом состоянии по причине опьянения.

Телега уже стояла у ворот, а сэр Лодвейн нетерпеливо постукивал каблуками сапог по намерзшему на земле льду, когда я, на ходу поправляя меч за спиной, выбежал за ворота.

— Долго же ты собирался! — упрекнул мастер, впрочем, не особо злясь. Наши отношения давно переросли по большей части в дружеские, так что наставник редко когда повышал голос на своего ученика.

— Простите, мастер, — повинился я. Он покачал головой, но промолчал, забравшись на козлы и взявшись за вожжи. Устроившись рядом с ним, я невольно оглянулся. Ворота сзади медленно закрывались, отсекая крепость от внешнего мира.

Подул холодный ветер, заставив покрепче запахнуть плащ и надвинуть капюшон на голову. Несмотря на то, что зима почти закончилась, погода не желала становиться теплее. Похоже, весна будет довольно суровой.