Проклятый. Евангелие от Иуды. Книга 1

— Ну, тут выбор у нас невелик, — покачал головой профессор. — Или оружие, или квадроциклы. Продавать кого-то из вас в мои планы не входит. Продажа оружия — не лучший вариант. А вот квадроциклы… Хоть и без документов, но вещь ценная! Как ты думаешь, Арин, в бедуинском хозяйстве найдется место двум железным коням? Долларов по пятьсот за штуку?

Он похлопал по пластмассовому кожуху одного из вездеходов.

— Состояние — отличное. Несколько дырок от пуль в обшивке на ходовые качества не влияют.

Арин кивнула. Идея явно пришлась девушке по душе и глаза сразу заулыбались.

— Да любой бедуин, Рувим… — начала, было, она и тут же задумалась. — Хотя… Не любой. Ты же знаешь…

— Я как раз знаю одного, — сказал дядюшка уверенно. — Не то, чтобы мы дружили, он такой мужчина был, обстоятельный, не слишком общительный. У нас в подразделении служил, следопытом. Настоящий гашаш[121]! Наши задницы столько раз выручал, что и пересчитать трудно! Ребята шутили, что Зайд след птицы в небе на вторые сутки видит! И живет, если мне не изменяет память, где-то неподалеку, съезд с Первого налево. Я проезжал много раз и все никак не нашел времени заехать. Вот, shit! Надо было больше узнать про их обычаи! Слушай, Арин, какие из них оседлые, а какие кочуют?

Арин пожала плечами.

— Ну и Бог с ними, — огорчился Рувим. — На месте разберемся. Хорошо, что не в Негев надо пробираться. Я уже сидеть не могу, все болит. Думаю, что меня он закладывать не станет в любом случае. Как-то договоримся…

Он гонял курсор по карте навигатора, разыскивая нужный район.

— Вот, — наконец-то заявил он. — Похоже этот съезд. А если не этот, то вот тот. Или вот этот. Если они не ушли отсюда… А если ушли?

Дядя с негодованием почесал у себя под «хвостом».

— Если бы я понимал, куда мы можем сунуться! Если бы я вообще хоть что-нибудь понимал!

— Ты хочешь попасть в город? — спросил Валентин.

— Я хочу попасть в Иерусалим. Нам просто позарез надо попасть в Иерусалим.

— И что дальше? — задала вопрос Арин. — Будем прятаться?

— И прятаться тоже, — ответил профессор, ставя метки на карту. — Но не только прятаться. Если мы ляжем на дно, то найти нас будет трудно. Но возникает второй вопрос — сколько мы сможем прятаться до того, как нас найдут? Вы же понимаете, ребята, что за нами гоняются не просто так. И не простые люди! Я и представить себе не могу, с кем, на каком уровне и как они решали вопросы! Почему все тихо?

— А, может быть, все представили, как очередные разборки? — предположила девушка, перешнуровывая ботинок. — Например, разборки русской мафии с торговцами древностями? Или еще что-нибудь такое же? Ведь раньше такое случалось…

— Возможно. Но все равно надо решать на самом высоком уровне. И долго такая ложь не проживет.

— А если им не надо долго? — Валентин не мог представить себе здешние расклады, но в родной Украине спрятать можно было все что угодно и на какой угодно срок. Как и в России. Как и в Белоруссии. Как и в Молдове, Казахстане и любой другой постсоветской стране. Были бы деньги, здоровая наглость и политическая воля, и события не попали бы на страницы газет или на ТВ-экраны.

Понятно, что в Израиле скрыть события такого масштаба труднее, но Шагровский, проработавший в медиа не один год, отдавал себе отчет, что люди везде одинаковы и там, где нельзя кого-то подкупить, там можно запугать, и, наоборот…

А уж если в игру вступают более-менее весомые политические силы, закон о свободе информации стоит не дороже той бумаги, на которой напечатан! Везде есть свои «важные государственные соображения», и совсем не факт, что те люди, которые эти соображения высказывают, не имеют своего мнения насчет событий в Мецаде. Выводы делать было не из чего, но и простые предположения наводили на печальные мысли.

— Если им не надо надолго, то нас, конечно, это устраивает больше, — отозвался Кац. — Только кажется мне, что для нас и ненадолго — очень большой срок. Во всяком случае, до конца этого «ненадолго» надо дожить. Ну, мальчики и девочки, если память меня не подвела, то нам до моего гашаша часа полтора-два пути — по седлам! Как говорил мой русский друг Беня Борухидершмоер, большой любитель верховой езды, — только идиоты думают, что яйца бьются исключительно о сковородку!

Валентин рассмеялся, а Арин с недоумением посмотрела на дядю Рувима, но вопросов задавать не стала.

Профессор, кряхтя, встал и с трудом разогнул спину.

— И он был прав, черт подери!

Валентин взобрался на квадроцикл, стараясь не кривить лицо. Шутка родственника была, что называется, в самую точку, но — куда деваться? Впереди были еще несколько десятков километров пути, в конце которого беглецов ждала неизвестность.

Глава 12

Иудея. 70 год н. э.

Крепость Мецада.

Бен Яир лично руководил тушением пожара, но даже самый отъявленный глупец мог понять тщету его усилий — попавшая на угли вода взлетала к небу облаками белого пара. Жар от горящих бревен был нестерпим, воздух и скалы раскалены пламенем до той степени, что упавшая на камни капля пота с шипением исчезала, не оставляя следа.