Проклятый граф

– Пара капель краски, а ты такая наивная, – отмахнулся Роман, явно абсолютно довольный самим собой, а заодно и произведенным эффектом, – Татьяна, серьезно, ты в самом деле полагаешь, что о твоем прибытии в замок я не был осведомлен еще до того, как ты заставила Эрика впустить тебя?

Девушка медленно моргнула, затем перевела взгляд на задумчиво улыбающегося чему-то графа, взглянула на Ричарда, и… не нашлась, что сказать. Оборотень, мгновенно перехватывая у нее пальму первенства, недоверчиво нахмурился.

– Знал? Значит, ты и мою драку с этим гаденышем слышал?

Юноша самодовольно кивнул и очаровательно улыбнулся. Татьяна, в свой черед нахмурившись, ответила на эту улыбку недоверчивым взглядом.

– Тогда почему позволил пойти Эрику, а не разобрался сам?

– Потому, что уже давно прикидывал, чем можно было бы расшевелить его, – голос Романа, вопреки его насмешливому виду, прозвучал на удивление серьезно, – И когда услышал, что он прореагировал на драку (на которую мне, замечу в скобках, было решительно наплевать), подумал, что способ сделать это найден, а уж когда услышал твои с ним препирательства и вовсе обрадовался. Такая настырная девчонка определенно должна была заставить моего брата выпасть из анабиоза и, как мы видим, это и случилось.

«Настырная девчонка» в лице Татьяны, как-то совсем не ожидавшая комплиментов, молча закрыла рот. Что сказать, она не знала и посему, предпочитая вообще избегать продолжения разговора, тихо отошла к Эрику, предпочитая идти поближе к нему.

Виконт, удовлетворенный этим, перевел взгляд на Ричарда.

– А теперь вернемся к вопросу твоего издевательства над моим мечом…

Эрик, мимолетно улыбнувшись в сторону брата и его оппонента, который, не смотря на не самое хорошее самочувствие, огрызался довольно уверенно, обратил взор на девушку идущую рядом. Откуда-то сверху раздалось негромкое шуршание и, прежде, чем молодой человек успел что-то сказать или, возможно, даже подумать, ему на плечо уверенным, грациозным прыжком приземлилась Тиона, утомившаяся следовать за небольшим отрядом по деревьям, уподобляясь обезьяне.

Граф, на мгновение согнувшийся от внезапной тяжести, усмехнулся.

– Кажется, кто-то устал идти пешком… – заметил он и, вновь обратив внимание на девушку, поинтересовался, – Все в порядке?

– Ты о разговоре с Ричардом? – вопросом на вопрос ответила Татьяна. С той самой секунды, как они нагнали своих спутников, она подспудно ощущала интерес молодого графа, который тот не желал выказывать на всеобщее обозрение. Сейчас же, когда внимание всех присутствующих, включая даже измученного Влада, было приковано к оборотню и интантеру, он решил улучить минутку.

– Он сказал, что любит меня… – задумчиво продолжила девушка, не дожидаясь очевидного ответа, – И сказал, что хочет, чтобы я была с тобой.

– Со мной? – Эрик, удивленный и обрадованный этими словами, пораженно качнул головой, – Я не ожидал этого. Но почему?

– С ним для меня опасно, – Татьяна улыбнулась, осторожно беря любимого под руку, насколько это было возможно, ввиду того, что руки его были заняты мотоциклом, – Он сказал, что после того, что сегодня сделал Альберт, не может позволить себе подвергать меня такому риску. Сказал… что мы все для него как семья, и он не желает таить ни на кого обиду.

– Благородное сердце… – граф де Нормонд снова покачал головой, – Я бы никогда не подумал, что Ричард способен на такие поступки. По крайней мере, раньше… Он сильно изменился за последнее время.

– Да и в этом нет ничего удивительного, – девушка негромко вздохнула, закусывая ненадолго губу, – Случилось столько всего… Как хорошо, что теперь все закончилось, правда? И Альберт теперь будет опасаться тебя, да и помощники его, я думаю, тоже.

– А мне, напротив, думается, что все еще только начинается, – задумчиво отозвался молодой человек, – Альберт испугался, да, он сбежал, но я не сомневаюсь, что он вернется. И приведет с собою если не этих, то других помощников, он не отступится просто так от своей цели. Тьери не сумел ни объяснить нам пророчество, которое ты полагаешь проклятием, ни справиться с браслетом, а наши друзья ранены и каким-то образом нужно вызвать Чарльза, чтобы он помог им. Когда я думаю обо всем этом, невольно задаюсь вопросом – что, если Винсент прав? И проклят и в самом деле не мой замок, а я сам? Я как будто притягиваю к себе несчастья, но, к сожалению, они обрушиваются на дорогих мне людей.

– Ты умеешь испортить момент, – пробормотала Татьяна и, на мгновение прижавшись к своему сердечному другу, отрицательно покачала головой, – Ты не проклят, Эрик, даже не смей думать так. Знаешь, я не хочу, конечно, показаться чересчур уж самонадеянной, но Ричард сказал, что я спасла многих. Тебя, Романа, его, даже Винсента и… возможно, Людовика, ибо без меня вы бы никогда не узнали, что он жив. Если уж ты что и притягиваешь к себе, так это не несчастья, а возможность вернуть утраченное счастье. Да и вообще, как не стыдно, став человеком после трехсот лет замерзания в холле, так размышлять?