Проклятый и родной (СИ)

Всякий раз Одинсон искал кого-то глазами среди душного поля, переполненного ароматами трав, вертелся из стороны в сторону, держа в руках букет ромашек, алой лентой перевязанный. А потом вдруг находил: то ли женщина была перед ним, то ли мужчина с ладной фигурой, лица охотник не видел или по пробуждении не помнил, но то, как дарил цветы, помнил отчётливо, и как алая лента вокруг запястья бледного обвивалась и его запястье стягивала да тянула к чужой руке. А в ночь перед набегом адептов видел, как красная лента потекла по бледной руке и каплями алой крови окропила ромашки.

Утром Одинсон не вытерпел и стал донимать Локи вопросами, хотел узнать толкование своего сна. Лафейсон оказался настроен довольно скептически, тем более что весь сон полностью Тор рассказывать не хотел, упомянул только о ромашках, красной ленте и каплях крови. Колдун задумался, а затем предложил Тору самому найти ответ на этот вопрос, указал на одну из книг на полке. Одинсон потратил несколько часов в поисках значения тех символов, которые увидел во сне, и Локи оказался прав, поскольку каждый символ в отдельности не имел смысла, а, собравшись вместе, они казались целостной картиной. По всему выходило, что Тора ждала судьбоносная встреча с неким кровным родственником, семейное счастье и благополучие. Одинсон в задумчивости закрыл книгу, на вопрос Локи о том, что же такое любопытное привиделось соседу, он не ответил. Колдун не оскорбился, расспрашивать не стал. Охотник задумался: стоило ли серьёзно относиться к этому сну? Пока у Тора был договор с Локи на год, едва ли он сможет завести с кем-то романтические отношения. Да и ухаживать особо за девицами он не привык. К чему же судьба сулила ему некую встречу? Скоро ли она произойдёт? Вопросов было много, а ответов на них пока не находилось.

***

Минула неделя. Адепты явились в неурочный час, когда Тор и Локи уже давно спали, обогретые камином в одной постели. Из глубокого сна охотника вырвало словно клещами, пошарил руками по постели, но и так уже понял, что Локи рядом не было. Избу освещала лишь тонкая полоска света из подтопка, но и её было достаточно, Тор неплохо ориентировался в доме, ставшим ему уютным пристанищем. Ещё толком не проснувшись, он тут же сел в постели, повернулся, осматриваясь. Заметил, как мягко закрылась дверь, возле которой топтался Эрос. Одинсон подорвался с постели и по примеру Эроса рванул к двери, схватился за ручку, потянул. Снова его закрыли без возможности выйти. Тор разозлился не на шутку. Быстро зажёг пару свечей на разделочном столе, наспех натянув рубаху, штаны и сапоги, оставалось собраться с мыслями. Эрос вёл себя взволнованно, а это могло значить лишь то, что явились незваные гости и Лафейсон отправился с ними пообщаться — опять один.

— Тангрис, Ниостр, живо ко мне! — яростно прогремел Одинсон.

Эрос жалостливо мяукнул под ногами и подскочил на лавку. В ту же секунду дверь поддалась потустороннему штурму, а в следующий момент дверное полотно открылось Тору навстречу. Козлы топтались у порога, несмотря на некоторое недопонимание между ним и этими сущностями, скотина вела себя довольно послушно и, казалось, понимала его с молниеносной скоростью.

Снежное поле перед домом слабо освещал молодой месяц, но Тор отлично видел Локи, тот вел беседу с адептами. Он был полностью одет и, казалось, задолго до появления врагов был готов выйти на встречу. В этот раз адептов было семеро, словно численный перевес мог им как-то помочь. Фенрир и двадцать человек переломал бы без особых усилий. Одинсон немедленно прикрыл дверь, шикнув на любопытного Эроса, чтобы оставался в избе. Холодный воздух сразу пробрался под одежду, напоминая о владычестве суровой зимы, но Тор невозмутимо распрямил плечи и спустился по лестнице. По правде говоря, он не знал, как следовало себя вести, что предпринять в критической ситуации, и надеялся лишь на своё чутьё, оно подскажет, как действовать. Козлы заблеяли, ловили его взгляд, ожидая приказа.

— Защищать! — прорычал Одинсон, и словно поняли компаньоны с первого раза, за кого заступаться надо, рванули по снегу вперёд, и, не успел он сам подойти к Локи, а Тангрис и Ниостр выскочили вперёд, угрожая опасными рогами, сверкая глазами. Фенрира рядом не оказалось. Более того, колдун к Тору не оборачивался, понятно было, он должен был держать под контролем новоприбывших, а адепты все как один вытаращили на охотника глаза. Даже Локи немного опешил, когда вперёд него выскочили два прытких козла, рогами стали угрожать явившимся недругам. Он не обернулся, но всё понял.

— Ну, что? — привлёк внимание адептов Лафейсон. — Уйдёте подобру-поздорову, или будет иначе, но домой больше никто из вас не вернётся.