Проклятый. Игра с огнём

Глеб отложил пульт и повернулся набок, подперев рукой голову. Они с Есей третий час подряд смотрели какие-то древние комедии, почти не разговаривая и уплетая мороженое, за которым Есения то и дело бегала на кухню. И в этот момент Еся чувствовала себя абсолютно счастливой. Каким-то глупым и странным счастьем, которое бы не променяла ни на что.

– Почему ты так отрицательно относишься к браку? – Есения села по-турецки и воткнула ложку в чуть подтаявшее мороженое с фисташками, ванночка с которым стояла в изножье кровати. – Не подумай, я не мечтаю тебя на себе женить, но всё же.

– Как так? Ты не хочешь за меня замуж? – Глеб притворно округлил глаза, и Еся покачала головой.

– Перестань паясничать. Я всё про тебя знаю, Кузнецов. Отвечай.

– Чувствую себя так, будто попал на допрос.

– Воспринимай как хочешь.

– Ладно. Если серьёзно, то не вижу ничего хорошего в браке. У тебя есть позитивные примеры счастливого брака?

– Конечно!

– Кто?

– Ну, например, Колесниковы.

– Ага. И Жора, который постоянно жалуется на то, как Виола его пилит.

– Он так делает?!

– Делает. Но я тебе этого не говорил.

– Блин.

– Что? Я думал, для тебя не новость, что эти двое друг друга порой убить готовы.

– И что тут плохого?

– А что хорошего? Убивать друг друга мы можем и без росписи. Только каким-нибудь приятным способом.

– Кузнецов! С тобой невозможно конструктивно вести беседу.

– Ну, почему же? Иногда у нас очень хорошо получается.

– Ты опять всё переводишь на постель.

– Можно не на постели. Стоя. В ванной. У зеркала.

– Глеб…

– Ну, что? Тебе что-то не нравится?

– Всё очень нравится. Но ты не ответил на вопрос.

– Какой?

– Должно же было что-то произойти, чтобы ты начал думать о браке именно так.

Глеб прикрыл глаза, сделал глубокий вдох и на лице его появилось выражение а-ля «ну ладно, если так хочется – слушай».

– На самом деле ничего такого не произошло. Мать и отец не особо ладили в браке. Я насмотрелся на это всё и решил, что так не хочу.

– По-твоему, причина в том, что они расписались?

– Да кто его знает, в чём причина? Просто х**вая у них была жизнь и всё. И я так не хочу.

– С чего ты взял, что будет так? Может, наоборот, всё обернётся совсем иначе.

– А я даже пробовать не хочу. Не люблю глупо рисковать.

– Кузнецов, иногда ты меня просто удивляешь. А если твоя девушка скажет, что ждёт ребёнка?

– Ты беременна?

– Нет… Конечно, нет. И всё же?

– Ну, значит, будем решать. Ответственность не равняется закорючке, поставленной в ЗАГСе под строгим надзором тётки с голосом дельфина, выбросившегося на берег.

– Какой ты неромантичный.

– Я же сказал, что ты знала, на что шла.

– И что мне теперь с этим делать?

– Ничего. Радоваться жизни и получать удовольствие. Этим я тебя могу обеспечить с лихвой.

– Это я уже поняла.

– Ты против?

– Нет.

– Вот и отлично. Я давно тебя не трахал. Раздевайся.

– Ты всегда будешь так заканчивать разговоры о свадьбе?

– Возможно.

– Значит, в моих интересах заводить их почаще.

Еся стащила майку и отбросила её в сторону. Каким бы непробиваемым ни был Кузнецов, он продолжал её адски возбуждать, и Еся знала, что это вожделение вряд ли исчезнет в ближайшее время.

***

Еся вошла в их квартиру с Сергеем, оказываясь в ней впервые за время, прошедшее с её «побега» с Глебом. Её взгляд тут же нашёл два внушительных чемодана, которые стояли в прихожей, и Еся испытала облегчение. Всё закончится быстро, ей нужно будет только подписать бумаги, в которых она откажется от того, на что не имела никакого права. А потом – свобода.

Муж встретил её с бокалом коньяка в руке и холодной усмешкой на губах, от которой по позвоночнику Есении прошла волна ледяного озноба. Предчувствие, что она что-то делает неправильно, отравляло кровь, но иначе Еся не могла. Она до сих пор помнила тот горящий ненавистью взгляд Глеба, с которым он говорил о Сергее.

– Привет, Есения. Проходи. – Муж запер за ней дверь и окинул Есю быстрым взглядом, задержавшись на ногах, виднеющихся из-под подола летнего платья с широкой юбкой. – Нотариус скоро будет. Кофе, виски, вина?

– Ничего не нужно, спасибо. – Еся сбросила туфли и прошла в гостиную, где приземлилась на краешек дивана.

– Хорошо. – Сергей залпом выпил остатки коньяка и налил себе ещё. Подошёл к Есении, сел почти рядом с ней на подлокотник и осторожно отвёл волосы от её лица, понуждая Есю уговаривать себя остаться на месте. – Ты хорошо выглядишь. Секс с молодыми тебе к лицу.

Есения сжала руки в кулаки, огромным усилием воли оставаясь на месте. Сердце зашлось в бешеном темпе, воздуха в лёгких почти не осталось.

– Сергей Леонидович, давайте не будем об этом. – Её голос дрогнул, хотя Еся очень старалась совладать с волнением. Сейчас муж представлялся ей какой-то угрозой, и она даже не могла осознать – в чём она состоит и чего ей ждать. Глеб тоже был таким – иногда она его боялась. Но, в отличие от Стрельцова, Еся примерно знала, чего можно от него ожидать. А здесь… Перед ней словно был совсем другой человек. Не тот, которого она знала пять лет брака. Да и знала ли?