Проклятый трон

Дни бежали, опадали на землю желтой листвой. Дни, наполненные тихим солнечным счастьем. Касаться его, просыпаться и засыпать рядом, смотреть на него, говорить… что еще нужно? Николас четвертую неделю не уезжал в город, я мелочно радовалась этому факту. Он забросил все свои дела и несколько раз пропустил разговор с Ральфом. Он не оставлял меня одну больше чем на десять минут.

Не нужно быть гением, чтобы догадаться, не только я боялась потерять наш маленький рай. Но люди, даже если их всего четверо, едят каждый день. Продукты заканчивались.

Когда вечером я обнаружила, что у нас осталось всего несколько яиц, я решилась. Зашла к Никки в ванну, пока он чистил зубы, и, глядя на него в зеркало, изо всех сил изображая беззаботность, заявила:

– Возьми меня завтра в Рудники? Хочу пройтись по магазинам.

Никки застыл со щеткой во рту, и я рассмеялась. Он сплюнул пасту и, быстро прополоскав рот, двумя руками обхватил моё лицо.

– Уверена? – вглядываясь в мои глаза, спросил он.

– Не совсем, – честно созналась я. – Но ты ведь будешь рядом?

Николас поцеловал меня и пообещал:

– Буду.

Утром я так разнервничалась перед выходом, что у меня, кажется, даже зубы стучали. Никки ушел заводить автомобиль, а я на минутку присела рядом с дочерью. То, как она рисует, успокаивало. Завораживало. Несколько мазков кистью, и на белой бумаге проявилась осень. Штрих, один, второй, третий – и светловолосая фигурка смотрит в сторону рыжего леса.

Она нахмурила брови, выбирая краску, и подняла на меня свои глазки. Огромные, темные, не по возрасту серьезные и прекрасные как ночное небо.

– Очень красиво, – улыбнулась я. – Что это, расскажешь?

– Это ты, – ответила она и, решившись, макнула кисть в красный.

Я замерла – из-под маленькой кисти художника рождались огненные всполохи.

Хлопнула дверь, Никки вернулся за мной.

– А это – я, – заявила Арианна.

– Ты – огонь? – я похолодела, вспоминая угрозу Холда. Возможно ли, что ребенок предчувствует что-то? Да, она человек! Но она Бонк! Что если гибель леса станет и её гибелью тоже?

Дочь вздохнула и подняла на меня темные глаза:

– Нет. Я – девочка.

– Девочка, – серьезно подтвердила я. – И очень красивая.

– Не бойся, – сказала она мне, и как это ни странно, эта фраза из её уст действительно успокоила меня.

– Хорошо, я не буду, – я погладила её по голове и поцеловала в нежную щечку.

Арианна действовала на меня примерно так же как Никки – совершенно гипнотически. Ничего удивительного, дочь походила на младшего Холда не только внешне, изъяснялась она так же загадочно. Наверное, именно потому они понимали друг друга и жили душа в душу. Им и Синтия была не нужна, полагаю, они просто жалели старушку, позволяя ей думать, что без помощи они не обойдутся.

Никки нервно дернул шеей, с усилием оторвал взгляд от рисунка и, вглядываясь в моё лицо, спросил:

– Едем?

Я поднялась из-за стола и решительно ответила:

– Едем!

Город… светофоры, машины, магазины. Люди, в конце концов! Спустя столько времени вдали от большого мира, видеть всё это снова было так … странно. Рудники за последние пару лет стали промышленным центром региона, здесь теперь даже гостиница имелась. С ума сойти…

– Удивлена? – улыбнулся Никки, на миг оторвавшись от дороги.

– Еще как, – подтвердила я. – Это просто невероятно. Откуда такие вложения?

– Это Ральф, – пояснил Николас, сворачивая по стрелке светофора направо. – Город закрыт, но налоговые послабления, беспроцентные ссуды на образование и субсидии на жилье для молодых семей, – всё это дало скачок для развития региона.

Мы купили продукты, я выбрала Арианне новую куклу и даже душистый шампунь я выбрала себе сама. Загрузив всё это в автомобиль, Николас сверил время и спросил:

– Устала?

– Нет, я в порядке.

– Тогда заедем на почту, как раз успеем к трем.

Мы вместе вошли в узкую телефонную кабинку. Никки прижал меня к себе, зажал ухом трубку, и, бросив несколько монет в аппарат, долго набирал номер, прежде чем раздались длинные гудки.

Николасу что-то ответили, я не расслышала, но заметила, как нервно дернув шеей, он потемнел лицом.

– Когда? – уточнил он и, выслушав собеседника, сказал: – Я понял.

Он сцепил челюсти и так сильно прижал меня к себе, что я охнула. Николас растерянно на меня посмотрел и нажал на рычаг, разрывая соединение.

– Прости, – улыбнулся мне он, только глаза его не улыбались.

– Что случилось, Николас? С кем ты говорил?

– Со слугой императора, – прямо ответил Никки и толкнул дверь телефонной будки.

В глазах потемнело, я медленно выдохнула. Спокойно. Ничего страшного не произошло! Всего два слова: «когда» и «я понял». Да мало ли о чем речь, Алиана? Никки взял меня за руку, сплетая наши пальцы, и вывел из здания.

Мало ли о чем речь… в самой глуши, среди дикого леса, живет сын императора и первый наследник Валлии… Разумеется, ему здесь не место!

Пока мы дошли до автомобиля, мои опасения успели из паники превратиться в обреченность. Я села и, пристегнув ремень, приказала себе собраться. Довольно нервничать! Николасу достаточно волнений и без моих страхов.