Прокурор идет ва-банк

— Чего разорался? — хрипло отозвалась старуха. Мутные ее глаза с подозрением уставились на незнакомца, не зная, чего от него ждать: хорошего или плохого…

— Мне нужен гаишник, бывший! — сразу открылся Ярыгин.

— Раковая Шейка? — обрадовалась старуха. — В трюме его лежка.

Старуха медленно развернулась и показала корявым грязным пальцем на покосившийся траулер.

— Спасибо! — поблагодарил Ярыгин, собираясь двинуться к траулеру.

Но старуха его остановила:

— Стой!.. Ты щас не ходи — в городе он… На промысле!

— На каком промысле?

Старуха, уже не слушая его, бросилась, как молодая, к группе живописных валунов и, явно радуясь, ловко выудила из-за них несколько пустых бутылок из-под водки.

— Ты мне удачу принес, — повернулась она к Ярыгину, — не останови ты меня, не заметила бы добычу. Ты о чем спросил-то? Не расслышала.

— На какой промысел ушел гаишник? — повторил он вопрос.

Старуха, что-то быстро прикинув в уме, протянула сморщенную ладонь и жалобно заныла:

— Подай бичухе на бедность.

Ярыгин достал из кармана и положил ей на ладонь рубль. Бичуха мгновенно спрятала рублевую бумажку за пазуху.

— Кто на какой промысел ходит, у нас не принято спрашивать, ясно? — доверительно зашептала она. — Голову могут оторвать. Каждый за себя, один Бог за всех.

На корме возникла ссора: возня, брань, громкие крики и ругань. Видно, кто-то выпил лишний глоток бормотухи.

Ярыгин машинально сделал резкое движение по направлению к «разборке», но старуха его остановила:

— Не вмешивайся, сами разберутся! — посоветовала она и мгновенно исчезла за остовом ближайшего катера.

Последовав ее совету, Ярыгин остался ждать Раковую Шейку.

Ждал он довольно долго, не менее получаса. Уже скрюченная старуха-бичуха вернулась из своего путешествия, где ценным призом ей была бутылка дешевого «Солнцедара».

Она задержалась возле Ярыгина и предложила с характерным жестом:

— На двоих будешь? Рубль все-таки твой.

Он отказался, но старуха совсем не обиделась, даже, наоборот, обрадовалась и что-то пробормотала.

Бичуха пристроилась неподалеку на живописной группе валунов, где она собрала богатую добычу в виде пустых водочных бутылок. Ловко сорвав пластмассовую пробку зубами, женщина одним глотком осушила добрую треть бутылки.

Уставившись на Ярыгина ожившим взглядом, она заметила:

— Раковую Шейку лучше ждать на палубе. Он может пройти с другой стороны. Пойдем в рубку, там побудешь.

Ярыгин ничего не имел против ее предложения, и они, представляя со стороны, наверное, очень странную парочку, побрели на скошенную палубу траулера. Поднявшись, Ярыгин увидел гуляющего по палубе облезлого павлина, а рядом с ним под рубкой цветущий подсолнух. В рубке ждать было намного удобнее: грубо сколоченная лавка служила крепким сиденьем, а вид, открывающийся из разбитого окна, был намного романтичней.

Старуха и в рубке продолжила свое занятие — прикладывалась то и дело к бутылке «Солнцедара», но молча, не пытаясь заговорить с Ярыгиным. От истошного крика павлина ее передернуло, и Ярыгин спросил у старухи:

— Зачем тебе этот петух?

— Живая душа, — пояснила старуха. — Списанный он, актированный, как и я.

Раковая Шейка, как и предсказывала старуха, появился совсем не с той стороны, где ждал его Ярыгин. Ему даже показалось, что тот возник на досках, перекинутых с земли на борт, материализовавшись прямо из воздуха.

Бичуха показала на него пальцем:

— Вон он, Раковая Шейка… Шатается. Значит, с пользой ходил.

Ярыгин вышел на палубу и крикнул:

— Старший лейтенант!

Сутуловатый человек с бутылками в авоське никак не отреагировал на этот оклик и направился прямиком к трюму. Ярыгин бросился к нему и рявкнул что есть силы:

— Демиденко! Стой, старлей, с тобой майор из ГУУРа говорит!

Демиденко обернулся, тускло, безразлично посмотрел на него и заложил руки за голову. И ни единого слова, ни единого вопроса.

Ярыгин подошел к нему вплотную.

— Разговор есть к тебе. Пойдем в рубку.

Старая бичуха уже допила свою бутылку и предусмотрительно ретировалась, давая возможность мужчинам поговорить без свидетелей.

Они примостились вдвоем на лавке в разбитой рубке. Бывший гаишник достал мятую пачку едкой «Астры» и, вопросительно поглядывая на москвича, закурил.

— Ты уволился двадцать девятого… — стал подбираться к старшему лейтенанту Ярыгин. — А семнадцатого Борзов пересел из белой «Волги» в черную. Ты дежурил по городу шестнадцатого. Что произошло с белой «Волгой» Борзова?

Демиденко хрипло засмеялся.

— Неужели под Борзова копаете? Напрасные хлопоты, его Липатов тянет.

— Расскажи! Ты очень поможешь следствию.

— Мои свидетельские показания чего-нибудь стоят? — удивился Демиденко. — Тогда слушай: Борзов на белой «Волге» совершил наезд на женщину, она еле выкарабкалась с того света.

— Да ну! — удивился Ярыгин.

— Вот тебе и «да ну»! — передразнил Демиденко. — Эта женщина шла по «зебре» на зеленый свет, а тут товарищ Борзов едет, тормозить не хочет… — Демиденко нервно затянулся. — «Скорая помощь» подобрала ее в пяти метрах, на тротуаре…

— Ты уверен, что за рулем был Борзов? — перебил его Ярыгин.

Демиденко утвердительно закивал головой.