Прокурор

— Правильно, — одобрительно закивал главный художник, потом задумчиво произнес: — У нас есть сведения, что Мурадян выдает дочь замуж. А это большие расходы. Так что деньги ему сейчас очень даже нужны…

— А что, — вдруг развеселился Анегин, — свадьбу мы осилим! Мурадян того стоит!

— Это, конечно, уровень, — сказал Боржанский. — Дать так дать! Свяжем накрепко. — И снова задумался. — А если темнит? Не попасться бы в свой же капкан…

— Задаточек выдал, — улыбнулся Виктор.

— Какой? — не понял Боржанский.

— Завтра на фабрике будет шмон. В вашем цеху, — повернулся к Анегину Берестов. — Кто-то настучал…

— Да? — сначала испугался тот.

— Пусть проверяют, — жестко сказал Боржанский. — Надо подготовиться.

— Подготовимся! — встрепенулся Евгений Иванович и снова повеселел. Это даже хорошо! Прилетят воробушки, а у нас тишь да гладь, да божья благодать… А ведь правильно говорит наш знакомый директор ресторана: было бы здоровье, остальное купим. И ОБХСС тоже…

* * *

— Я к вам, Владимир Харитонович, — обратился к Авдееву Ермаков.

Они встретились в коридоре областной прокуратуры.

— Заходите, — пригласил его в кабинет Авдеев и, когда они сели, поинтересовался: — Как вам работается на новом месте и в новом качестве?

— Ну, в качестве своего зама Захар Петрович меня пока что использовал мало, — усмехнулся Геннадий Сергеевич.

— Боится загружать?

— Наоборот. Сразу же подкинул дело, но… Сейчас я в роли следователя.

Авдеев не мог понять, что кроется за усмешкой Ермакова, и на всякий случай решил защитить Измайлова:

— Да, со следовательскими кадрами у вас прямо швах… Ну, ничего, скоро пришлем, так сказать, боевое подкрепление.

— Да вы не подумайте, что я жалуюсь, — спохватился Ермаков. — Дело интересное. По нему и приехал к вам.

«Слава богу», — облегченно вздохнул про себя помощник областного прокурора. И спросил:

— А почему ко мне?

— Вы ведь осуществляете надзор за следствием, что ведет Гранская. Ну, связанное с Южноморском.

— Я.

— Не знаю, Владимир Харитонович, — не очень уверенно начал Ермаков, может быть, это преждевременно… Короче, хочу посоветоваться.

— Пожалуйста, давайте, — с готовностью откликнулся Авдеев.

— Понимаете, дело, которое поручил мне Измайлов, касается Гранской. Вернее, покушения на ее… — Геннадий Сергеевич на секунду запнулся, мужа…

— Профессора Шебеко?

— Да.

— Об этом я знаю. Инга Казимировна рассказывала.

— Мы работали над двумя версиями — несчастный случай и покушение на убийство… Так вот, работники угрозыска вышли на одного человека. Некто Анегин…

— Как, как вы говорите? — подался вперед Авдеев.

— Анегин. Евгений Иванович. А он проходит по делу южноморской шайки.

— Да-да, — нетерпеливо перебил Владимир Харитонович. — Он что, был в тот день в Зорянске?

— Так точно, — кивнул Ермаков. — Анегин появился в нашем городе всего на несколько часов, но именно в эти-то часы стреляли в профессора Шебеко.

Он замолчал.

— Дальше?

— У Анегина под Южноморском имеется нечто вроде загородного поместья. Конюшня, тир с набором охотничьих ружей…

— Это точно: поместье, — усмехнулся Авдеев. — Прямо барин. Подпольный.

Ермаков положил на стол несколько коробочек, в которых лежали на вате сплющенные кусочки свинца.

— Вот смотрите, — начал объяснять Ермаков, — эта пуля ранила профессора. Ее извлекли из сиденья его «Волги». Оружие, из которого она выпущена, нарезное, калибр 5,6… Остальные пули, — указал Ермаков на другие коробочки, — из ружей и карабинов, принадлежащих Анегину. Их удалось добыть в его сарае-тире… По мнению специалистов, вот эта пуля, пододвинул он одну из коробочек поближе к Авдееву, — тоже калибра 5,6 и отстрелена из нарезного оружия… Нам также известно, что у Анегина имеется ружье ТОЗ, нарезное, калибр 5,6… У нас, в Зорянске, как вы знаете, провести баллистическую экспертизу нет возможности. Вот, привез, чтобы провели здесь.

— Понятно, — кивнул Авдеев. — Какие у вас затруднения?

— Сейчас объясню. Последнее слово, разумеется, за лабораторией судебных экспертиз, так как пока точно нельзя сказать, что эти две пули выпущены именно из одного ружья. Но все же я должен поставить в известность Гранскую. Как следователя, ведущего дело по Южноморску. А с другой стороны, тут же отстранить ее от ведения этого дела. Как лицо заинтересованное. Потому что в данном случае не важно: стреляли в нее или Шебеко… И что мне, по-вашему, делать?

Владимир Харитонович задумчиво произнес:

— Действительно, Гранская не может дальше вести дело. Как ни жаль. Следствие подходит к концу, и, прямо скажем, Инга Казимировна хорошо потрудилась…

— Понятно, что жалко. Но надо!

После некоторого размышления Владимир Харитонович сказал:

— Давайте подождем результатов экспертизы. Чтобы наверняка. Ну а уж если подтвердится, что в Шебеко стреляли из карабина Анегина… — Владимир Харитонович развел руками.

— Хорошо, — согласился Ермаков.

— А Гранской пока ни слова, — попросил помощник областного прокурора.

* * *