Пролог

беспроцентный кредит открыли. Дело в том, что ты можешь отдать, а не получить.

Любен говорил негромко и размеренно, иногда усмехаясь в бороду, неторопливо крутил в

руках Юлин медальон. Федор вдруг сообразил, что за все время беседы сам он сидел за столом, почти не шевелясь. И даже пальцы, как обычно, не заламывал.

- Почему тогда баба Нина меня выбрала?

- Никто никого не выбирает, - быстро и твердо сказал Любен. - Иноземцева не стало, его нужно

было заменить, тут ты появился… Значит, тебе и следовало помочь. Только Нина, после истории со

Славой, ответственность на себя брать не захотела. Она же еле оклемалась после его смерти, как

переживала. Потому что он был ее произведением, как бы. Вот и все.

- Заменить Славу – в чем??? Людей лечить я точно не умею… Что тогда?

- Ну как… Помогать надо людям, - Любен хитро улыбнулся.

- Все-таки надо?

- Конечно! Люди… они просто слабые. Но тут уж ничего не поделаешь. Какие есть. Да и нехорошо

так бросать всех, кто поверил Иноземцеву.

- Мы в ответе за тех, кого приручили, да?

- Терпеть не могу эту глупую фразу! Наглое самодовольство и претензия на то, что во власти только

одного. Только его. Запомни, никто никого не может приручить… Но это длинная история. А еще

Корнилова с Горенкой надо осаждать. Иногда. Баба Нина-то умных слов не знает. Я так вообще – из

другой страны, мне в ваши дела лезть не подобает.

- Вот значит отчего они были, как бы сказать… столь неприветливы. А чего тогда помогали?

- Хотя по твоему рассказу я бы сказал, что больше пугали. Я пока не совсем понимаю, почему

Эдуард так странно себя вел. Получается, он постарался так все обставить, чтобы ты со мной не

встретился. Или как бы проверку тебе придумал… Надо подумать… Тебе не надоело сидеть на

одном месте? Давай прогуляемся до речки, - Любен оперся руками о стол, поднялся. Тренированные

охранники заняли позиции по сторонам.

- И как я Вас нашел, на самом деле… Нагромождение совпадений и случайностей..

- Перестань! Как один известный персонаж, я очень не люблю слово «случайно». По моему мнению, считать, что в мире что-либо происходит просто так, случайно – довольно оскорбительно. Так сама

наша жизнь делается бессмысленной и ненужной, если вдуматься. Только ради Бога, не воображай

себе ничего по поводу собственной исключительности. Некие обстоятельства в жизни заставили

тебя начать думать и разбираться… Но пока ты только начал. И не можешь еще ничего, и не знаешь.

55

©

- Кстати, раз уж речь зашла об этих обстоятельствах… Это что такое? Наваждение или… фантазия

моя просто, и не нет ничего? Но я люблю ее… Или это не то, не любовь?

- Не думай об этом. Есть простые правила жизни. Любовь предавать нельзя, это то же самое, что

предавать себя. То, чему суждено случиться – случится. И еще. Свое – просто берут, а не задают

вопросов и не спрашивают разрешения. Даже у волшебников. – Любен засмеялся. - Поживи с этой

мыслью.

- Честно говоря, безнадежно как-то звучит.

- Как слышишь, так и звучит. Послушай лучше, как шумят горы. Посмотри на горный ручей. Его

течение столь стремительно и в то же время гармонично. Послушай мелодичный звук бегущий воды.

Представь, сколько столетий течет он среди этих камней. Есть у него цель или предназначение? И

да и нет… Он течет здесь вроде бы просто так, и в то же время несет жизненную силу деревьям, которые стоят у него…

- У меня информационный удар, похоже, случился, - силясь улыбнуться, Федор опустился в мягкую

дурманящую траву. Глаза закрывались сами собой, издалека он слышал отстраненный спокойный

голос:

- Не такова ли и наша жизнь? Послушай звук льющейся по камням воды, постарайся расслышать,

сколько разнообразия в этом, казалась бы, однообразном звуке… Пусть этот ручей уносит тебя куда-

то. Не сопротивляйся ничему, только наблюдай… И пусть происходит то, что происходит.

Сквозь густую крону огромной липы, под которой лежал Федор, стали пробиваться лучи

стремившегося к зениту солнца. Один из них скользнул по лицу.

56

©

Глава 12

…Первый луч раннего июльского рассвета осветил возвышавшуюся далеко на горизонте

скалистую вершину горы Святого Николая. Скользнул по лицу спавшего офицера. Тот тяжело

приподнялся со своей походной постели - широкого одеяла, подшитого брезентом. Как и следовало

ожидать, сильно болела перевязанная голова.

- Ваше благородие, Вас посыльный ночью искал, от его Высочества князя Лехтембержского, -

Пантелеич с трудом выговорил иностранное слово. Подал амуницию. – Я сказал, что ранены Вы,

едва уснули, - он ускакал, передал, чтобы Вы сразу же к князю в штаб явились, как рассветет.

«Ну в штаб, значит в штаб. Тут делать действительно больше нечего», - офицер оглядел

простирающиеся перед ним долину и ущелье. Хаотическое бегство из Ески-Загры, настоящий исход, было в самом разгаре. Повозки, запряженные быками, лошадьми, навьюченный скот, женщины с

детьми, старики – вся эта масса пыталась двигаться прочь от горевшего города по узкому проходу, одни напирали и мешали другим, гвалт, крики, слезы… Нередко в плотной толпе попадались

вооруженные люди: ополченцы, драгуны или просто жители с разнообразным оружием.