Прометей № 1

В российской политической литературе хорошо известна критическая позиция главного теоретика большевизма В. И. Ленина по отношению к народничеству, изложенная в его ранних работах «Что такое «Друзья народа» и как они воют против социал-демократов?» (1894 г.), «От какого наследства мы отказываемся» (1897 г.) и ряде других. В это время молодой Владимир Ульянов уже полностью находился во власти общетеоретических и историософских построений Карла Маркса, и предпринимал первые для себя попытки системного изложения взглядов русского марксиста именно в контексте критики народничества. Ульянов-Ленин заострял внимание на идеалистической позиции народников, опоре на «патриархальность» русской общины, на выделении ими субъективного фактора политической активности революционного меньшинства для осуществления социалистических преобразований. Этому автор, в роли своеобразного «прилежного ученика», противопоставлял марксистские тезисы об объективных законах общественного развития и выделял роль классовой борьбы и пролетариата для достижения революционных изменений. Но написанные «на злобу дня», данные работы В. И. Ленина были в основном посвящены идейной борьбе с «умеренными» – либеральными и «экономическими» народниками периода правления Александра III. Ленин полагал, что либеральное народничество пришло к своему вырождению через «соглашательство» с властью и выбор реформистского пути движения к социализму, к стратегии «очеловечивания» капитализма усилиями народнической интеллигенции.

И в своих дальнейших работах В. И. Ленин постоянно подчеркивал твердую приверженность теории К. Маркса, но как практик, как выдающийся политик, он часто преодолевал методологические рамки марксистской схемы и исходил из «условий момента», расклада политических сил. Именно этот рациональный подход политика, а не догматического теоретика и позволял Ленину достигать необходимых результатов. Как отмечает современный российский философ С. Г. Кара-Мурза, «Ленин совершил почти невозможное: в своей мысли и в своей политической стратегии он следовал требованиям реальной жизни, презирая свои вчерашние догмы – но делал это, не перегибая палку в расшатывании мышления своих соратников»[83]. Гибкость Ленина как политика наиболее ярко проявилась в ключевые моменты его деятельности: на II съезде РСДРП (1903 г.) при создании боеспособной и практико-ориентированной революционной партии большевиков, и в период февраля – октября 1917 г., завершившийся взятием большевиками власти. Во время Гражданской войны и укрепления Советской власти в начале 1920-х гг. В. И. Ленин также часто отходил от марксистских догм, ориентируясь не на сознание пролетариата западного типа, а на особенности российского крестьянского менталитета, на общинные традиции, на национальное мировоззренческое своеобразие, в целом – на специфику русской социально-политической культуры[84].

В этой связи можно заметить, что у В. И. Ленина как практического политика есть несомненный предшественник. Но в российской общественной мысли он принадлежит именно к народническому направлению, активно критикуемому в ранних ленинских работах. Речь идет об идеологе радикального варианта русского народничества, скончавшегося за 32 года до Октябрьской революции, – П. Н. Ткачеве. В отличие от В. И. Ленина, он не был успешным практиком, но имеет смысл обратить внимание на теоретическое наследие Ткачева. И здесь мы можем обнаружить многое, что роднит Ткачева именно с политической практикой Ленина. Поэтому многие социально-политические идеи П. Н. Ткачева можно охарактеризовать как своеобразный протобольшевизм, как некоторую предтечу будущей революционной деятельности Ленина.