Прометей № 1

Предание военному суду означало неминуемые смертные приговоры, о чем свидетельствует и жандармская переписка. Из нее явствует, что основными кандидатами на смертную казнь выступали: «Сотов – Зубржицкий по Житомирскому делу о попытке ограбления почты (он был арестован 11 декабря 1878 г. в Житомире и при аресте оказал вооруженное сопротивление – О.М.), обвинявшиеся в вооруженном сопротивлении Антонов (Свириденко), Брандтнер, Стеблин-Каменский и «неизвестный раненный в голову (Г. Иванченко – О.М.)», а сверх того «обвиняемые в вооруженном сопротивлении Лешерн и Осинский /Бойков/»[154].

Стоит отметить, что сам указ 5 апреля, далеко уходящий от идей судебной реформы, по замыслу властей должен был иметь устрашающее значение для революционных крамольников. Подразумевалось, что также «брутально», в смысле вынесения приговоров, должны себя вести и назначенные военные генерал-губернаторы. Именно в таком тренде действовал и Чертков. В назидание оставшимся на свободе революционерам и им сочувствующим Киев решено было превратить в арену показательных казней.

Планировалось даже назначение суда по делу об ограблении почты не в Житомире, а в Киеве. Предполагалось это сделать исходя из возможного смертного приговора Я. Зубржицкому, который целесообразнее было бы привести в исполнение в Киеве, руководствуясь тем, что «население г. Житомира не требует очевидных репрессивных мер тех, кои являются необходимыми в г. Киеве – месте кровавых, не раз уже бывших, действий со стороны злоумышленников-революционеров, избравших этот город гнездом своего притона»[155].

Исходя из подобного расклада, Чертков высказывал пожелание о том, чтобы «все дела о вооруженном сопротивлении, возникшие в районе Киевского военного округа и подлежащие разбирательству Киевского военно-окружного суда были одновременно рассмотрены в г. Киеве военным судом»[156]. Киевские власти считали, что «смертные приговоры в г. Киеве, могут быть приведены в один раз, но не в отдельности каждый, что может невыгодно и неблагоприятно отразиться на впечатлении населения города, которое придется при разделении дел утомлять последовательно приводимыми смертными приговорами в исполнение»[157].

Однако, в силу соображений безопасности, власти все же не рискнули собрать арестованных по всем дела вместе. Было найдено соломоново решение: Процесс по «делу Осинского» и по делу о «вооруженном сопротивлении 11-го февраля» проводить сразу же друг за другом, чтобы в случае вынесения смертных приговоров, казнь осуществить одновременно. Процесс по делу «кружка Басова» (кружок союзный ИК РСРП – О.М.) по которому судился Зубржицкий[158] состоялся в Киеве позднее, с 7 по 14 июля[159]. Дело в том, что 24 апреля 1879 г. в Житомире произошло задержание лиц, готовивших ограбление почты. Среди них были: Корнелий Багряновский, Севастьян Строганов и Степан Чуйков[160] и таким образом, в деле Зубржицкого открывались новые обстоятельства.

Аресты и будушие политические процессы породили в городе массу слухов, в том числе и таких, которые еще больше пугали власти. Несмотря на видимые достижения в борьбе с киевским революционным сообществом, те же жандармы чувствовали себя в городе очень неуютно. Это ощущение опасности хорошо ощущается в одном из докладов Новицкого от 17 марта 1879.

В нем, он отмечая, что в целом настроение населения города на стороне правительства и оно требует «высказывая громогласно репрессивных, беспощадных мер правительства и даже диктатуры местной власти»[161], далее обращался к высшей власти фактически с просьбой о защите, указывая «что покушения на жизнь правительственных лиц… по мнению многих могут быть предупреждены конвоем при административных лицах» и далее он писал, что многие в городе высказывают «при этом публично свое удивление, почему этого до сих пор не делается распоряжением местных властей, которые в свою очередь разделяя этот взгляд, не дают себе права на это, не получив разрешения, облеченного в приказание, из Санкт-Петербурга. С этим нельзя не согласиться, ибо других средств нет оградить свою жизнь, хотя на некоторое время, от видимой грозящей опасности в недалеком будущем кому либо из административных властей г. Киева»»[162]. Из этого фрагмента отчетливо видно, что прикрываясь ссылкой на «глас народа», Новицкий пытался добиться от столичных сфер усиления охраны для должностных лиц Киева, в том числе и для себя.