Прометей № 4

Важность этих допросов огромна. Они оставались на секретном хранении в течение 75 лет и не предназначались для публичного ознакомления с ними. Поэтому нет ни малейших оснований сомневаться в их подлинности. Допросы проводились без наводящих вопросов и оставляют хорошее впечатление. Очевидно, что следователи стремились выведать у Гольцмана как можно больше зацепок для проверки – отель/кафе, адрес, где он встречался с Троцким и т. д.

Расследование в НКВД, не оставляет и камня на камне от версии Александра Орлова. Как тот утверждал, при фабрикации истории следователи перепутали гостиницы в Осло и в Копенгагене, ошибочно считая, что отель «Бристоль» находится в столице Дании. Более того, чтобы спасти ситуацию после публикации статьи в «Социал-демократен», Ягода будто бы отправил опытного офицера в Копенгаген, но тот вернулся с пустыми руками.

Попытка проведения альтернативная демонстрация «троцкистской» оппозиции в Москве 7 ноября 1927 г. Современный рисунок

Теперь мы можем установить: Орлов намеренно лгал. Ягода никого не посылал в Копенгаген ради «спасения ситуации», ибо месяцем ранее НКВД предпринял целенаправленные усилия для выяснения истинного положения дел, а также правды о «Гранд отеле» и «кондитори „Бристоль“». Кроме того, если офицер был бы настолько опытен, как настаивает Орлов, тогда практически исключено, что «Гранд отель» и кафе «Бристоль» никак не могли пройти мимо внимания, поскольку это первое место, куда бы устремляется взгляд при осмотре местности вблизи и поодаль от железнодорожного вокзала.

7.5. Сопоставление показаний Гольцмана с датскими первичными источниками.

Как мы видели, на последнем допросе Гольцман упомянул чёрную вывеску с надписью на ней золотыми буквами. Показания, сделанные без какого-либо принуждения, полностью совпадают с тем, что можно увидеть на фото 1929 года. Что подтверждаются записями и в адресной книге, и в телефонном справочнике.

Кроме того, Гольцман описал свой маршрут в Копенгаген: поездом со Штеттинского вокзала в Берлине он выехал в 7–8 часов вечера, и, следуя через Росток-Варнемюнде, прибыл к 8–9 утра в Копенгаген. В соответствующем первичном источнике – расписании поездов по маршруту Копенгаген-Берлин указано: с берлинского вокзала Штеттин ночной поезд отправляется в 19:00 и прибывает в Копенгаген в 06:05. Тем самым, подтверждается заявление Гольцмана, что он отправился в путь из Берлина в 19:00–20:00 часов. Однако между расписанием и названным Гольцманом временем прибытия в Копенгаген есть расхождение. Возможно, ночной поезд из Берлина в Копенгаген, по какой-то причине, опоздал на 1–2 часа. Такое случается, хотя и не часто. Другой вариант – Гольцман сделал пересадку. Ночной поезд останавливался на станции Маснедо утром в 03:56, где в 04:09 можно было пересесть на поезд со временем прибытия в Копенгаген в 08:51.

Естественно, возникает вопрос: зачем среди ночи Гольцман сделал пересадку? Самое правдоподобное объяснение – он поступил так из осторожности. Ехал он нелегально, и в ночном поезде с, вероятно, большим числом немецких (и, нельзя исключать, советских) пассажиров, поэтому он мог столкнуться с кем-то, кто мог его узнать. Поездом из Маснедо в основном пользовалось местное население, и риск нежелательной встречи был гораздо меньше. Кроме того, можно предположить, что Троцкий и Седов точно определили время встречи (около 10 часов утра, как сказано в показаниях Гольцмана). Тогда Гольцману не имело смысла приезжать слишком рано, иначе бы пришлось жидать 4 часа, а он не хотел оставаться в Копенгагене дольше, чем необходимо – что также соответствует показаниям Гольцмана на допросе 5 июля 1936 года (что он не хотел оставлять никаких следов своего приезда в Копенгаген).

Как явствует из показаний Гольцмана, просьба Седова поскорее завершить беседу с Троцким была связана с тем, что последнего уже «ждут» какие-то люди. Кто они, Гольцман не знал. Всё дело в том, что помимо публичного собрания 27 ноября 1932 года Троцкий участвовал ещё в нескольких встречах, наносил своего рода визиты вежливости. Разумно предположить: когда говорилось, что Троцкого «ждут», речь шла об одной из встреч такого рода.

После беседы с Троцким Гольцман взял такси до гостиницы (не ясно, был ли это «Гранд отель») и вечером того же дня отправился на поезде до Берлина.[391] Он не сообщил, когда Седов покинул Копенгаген. Утверждение Гольцмана, что он сел на вечерний поезд по маршруту Копенгаген-Берлин, подтверждается расписанием. Ночной поезд отбывал из Копенгагена в 00:05. Что касается поезда до Маснедо, он отправлялся в 22:10, прибывая в конечный пункт в 01:30. Там в 02:06[392] Гольцман мог пересесть на ночной поезд до Берлина. Несколько утомительная процедура в обоих случаях, однако она имеет смысл, учитывая стремление Гольцмана минимизировать риск быть узнанным. Если верить его словам, в Копенгаген он прибыл около 09:00, а вечером того же дня покинул город. Как-никак, в своих показаниях он заявил, что не желал оставлять никаких следов пребывания в Копенгагене.