Промежуточная станция

— Женская туфля.

— Только одна? Пошарь еще.

— Ее, наверно, волной прибило, больше ничего не видать.

— Тогда давай назад.

— Заводи, — подал голос другой, — поехали отсюда.

Чуть позднее послышался рев мотора, и катер, резко подавшись вперед, скрылся в темноте. Когда, судя по затихающему рокоту, он удалился на значительное расстояние, Индеец снова включил фонарь.

— При нужде можно было и здесь пристать, — сказал он.

— Но в таком случае лодку давно унесло.

— Деревья! — воскликнула Мария. — Помню, были деревья. Есть тут они?

— Ниже по течению, но там обрыв выше метра на четыре и круче. — Индеец неуверенно огляделся. — Попытайтесь вспомнить получше.

— А это очень далеко?

— Метров двести-триста. В темноте трудно определить расстояние.

— Давайте посмотрим там, — сказала Мария.

Те трое, что не имели имен, высказались «за». Идти пришлось довольно долго, луна скрывалась за облаками, и порой ничего не было видно.

— Здесь? — без особой надежды спросил Индеец.

Он подошел к кромке берега и направил луч вниз. До воды было не меньше четырех метров. Мария присела и устремила взгляд на тот берег. Овощной пирс находился немного в стороне, выше по течению. Она пыталась пристать как раз напротив, но ее все время сносило.

— Искать надо здесь, — объявила она. — Где-то тут должна быть пещера.

Один из мужчин начал осматривать обрыв и стволы деревьев.

— Кое-где корни достают до воды, — сказал он. — Может, там и в самом деле есть пещера.

Они сняли рубахи и брюки и связали их. По этому подобию веревки один из безымянных спустился вниз, затем она ослабла, и послышался плеск.

— Нашел! — крикнул он придушенным голосом. — Здесь пещера, а в ней и лодка.

Поначалу все были настолько поражены, что некоторое время не могли вымолвить ни слова. Молчание нарушил Индеец.

— Господи, неужели мы и вправду сможем переплыть?

Мария посмотрела на часы.

— Если поторопиться, то хоть этой же ночью. Ближайшая смена караула произойдет только через час. Водная полиция шарит где-то в нижнем течении. Следовательно, у нас по крайней мере полчаса.

— Да вы хоть понимаете, что это для нас значит? Между прочим, меня зовут Диего Халль.

— Роуви, — представился стоящий рядом с ним.

— Фрэнсис.

— Арно.

— А меня зовут Мария Савари.

— Индеец. Я уже привык к этой кличке.

Он бросил взгляд вдаль, на реку и мост, а потом перевел его туда, где скрылся во тьме полицейский катер, и наконец посмотрел на противоположный берег, на огни пирса.

— Украденная полицейская лодка, — сказал он. — Снимите туфли, Мария. На том берегу мы раздобудем вам новые. А эти бросьте в воду. Может, их найдут. Пусть вас считают покойницей.

— Верно, Мария, он дело говорит, — поддержал Диего.

— А кто поплывет? — спросил Роуви. — Всем шестерым рисковать незачем.

Мария сняла туфли и снова посмотрела на часы.

— А разве не все равно?

— Нет.

— Полно, — сказала Мария. — Никакой разницы.

— Как бы не так, — возразил Фрэнсис.

— Бросьте вы. Она права, — сказал Индеец и, подняв с земли туфли, швырнул их в воду.

— Что он хочет сказать? — спросил Роуви.

— Что ни один из нас не вправе бежать, — ответил Диего. — Пойдем, бросим жребий кому плыть первым.

До одиннадцати Роланд работал на овощном пирсе, потом бригадир послал его к Нефтяной гавани, где понадобились люди, умеющие нырять. Там опрокинулось грузовое суденышко, и, прежде чем его поднять, приходилось спасать груз. Шел уже третий день после исчезновения Марии, но по-прежнему не поступало никаких известий. Роланд и еще несколько подсобных рабочих отправились к месту аварии. Он задержался в городе, чтобы иметь возможность узнавать новости в «Закусочной Чарли». Он должен найти Марию, а потом переедет вместе с ней и детьми на Юг. Прекращать бороться нельзя, но, может быть, следует изменить методы. Он еще не вполне понимал, чего хочет, слишком быстро развивались события.

Возле суденышка бойкий матрос приказал им построиться друг за другом и по очереди прыгать в воду за каким-то ящиком. Его вытащили практически сразу, и их послали к стоявшему на берегу чиновнику гаванской администрации. Тот прочел им лекцию о честности и о том, что нельзя утаивать предметы, извлеченные из воды. Чиновник был совсем молодой и чисто выбрит. Он свято верил в то, о чем говорил, и презирал тех, кому говорил. Тут подошла очередь мужчины, который стоял перед Роландом. Бедняга неловко плюхнулся в реку, попытался доплыть до берега, отчаянно колотя по воде руками и ногами, и наконец вцепился в край помоста. Матросы ржали и сталкивали его назад. Роланд смотрел на него, слушая наставления чиновника, и ругался про себя на чем свет стоит. Снова стало припекать, они обливались потом на солнце и ждали своей очереди, а чиновник прохлаждался в теньке и продолжал говорить, прихлебывая из термоса.