Промис-Фоллс. Книги 1-4 + Отдельные детективы. 8 книг

– Тони, – угадал Фриц.

– Да, за Тони Фиска… Я тут попал в одну неприятную ситуацию… И он пришел мне на помощь. Я обещал ему поговорить с вами и, может, попросить изменить решение, дать ему еще шанс. Никаких гарантий, разумеется, но я чувствовал себя обязанным хотя бы попытаться.

Фриц понимающе кивнул:

– Он сам приходил ко мне.

– Неужели?

– Да, зашел, наверное, через день после вашей встречи. Заявил, что вы со мной побеседуете и непременно заставите снова взять на работу.

– Так мы не договаривались, – заметил я.

– Я догадался об этом и прямо сказал. А Тони вдруг достал пистолет и принялся размахивать им перед моим носом, обзывая последними словами, и мне даже на секунду показалось, что он начнет стрелять.

У меня сердце оборвалось.

– О нет!

– Когда он ушел, я вызвал полицию. Его арестовали. Так что Тони сейчас сидит за решеткой.

Я думал, что печальнее мне уже не может быть. Но печаль не имеет пределов.

Фриц пошел дальше, а передо мной останавливались другие люди, пожимали руку, но я уже не понимал, кто они такие и зачем произносят какие-то слова. Я-то поверил, что Тони Фиск был, в сущности, добрым малым – однако излишняя горячность, видимо, перечеркивала все его достоинства.

Затем рядом остановился Шон вместе с родителями. Они тоже пожали мне руку, сказали то, что положено в таких случаях, и отошли. Задержался только сам Шон.

– Можно недолго поговорить с вами? – спросил он.

– Конечно.

– Я имею в виду, с глазу на глаз.

Я положил руку ему на плечо и повел назад, в глубь церковного зала, теперь совершенно опустевшего.

– В чем дело?

– Ну, во-первых, хотел еще раз поблагодарить вас за то, что избавили меня от тюрьмы.

– На самом деле в этом почти нет моей заслуги, – признался я.

– Да, верно, но ведь это вы нашли Клэр и сделали еще много такого, что привело к моему освобождению.

Я терпеливо ждал, понимая: на самом деле он собирался сказать мне нечто совсем другое. Шон переминался с ноги на ногу, смотрел на носки своих ботинок и сжимал и разжимал руки в глубине брючных карманов. Пиджак жал ему в плечах. Этот костюм был ему, вероятно, в самый раз полгода назад, но в возрасте Шона юноша еще продолжает неудержимо расти и крепнуть.

– Я должен вам кое-что сообщить, – произнес он после заминки.

– Что-то, о чем ты не хотел разговаривать при своих родителях?

– Да, точно. Вы, скорее всего, потом сами им расскажете, а мне уж как-то придется с этим смириться. Но вы проявили ко мне столько доброты, и я считаю себя обязанным сказать вам всю правду.

– Правду о чем, Шон?

Он облизал губы, в потом решительно поднял голову и посмотрел мне в лицо.

– Это был я. Я во всем виноват.

Я склонился ближе к Шону, положив обе руки на его плечи, но скорее в попытке самому сохранить равновесие. О чем, черт возьми, он толковал? Не оставалось сомнений, что Анну убил Хейнс, а потом подложил ее одежду в машину Шона. После своего ареста Филлис Пирс подтвердила этот факт.

Так что же имел в виду Шон?

– О чем ты говоришь? Ты все-таки убил Анну?

Он яростно помотал головой, а его глаза даже округлились при подобном предположении.

– Боже, нет, разумеется. Этого я не делал. И не сделал бы никогда. Анну я по-настоящему любил. И жалею только об одном. Что не успел приехать туда раньше и забрать ее до того, как… – Шон снова покачал головой и опустил глаза.

– Тогда о чем ты… – И тут меня будто ударило. – Скотт, – сказал я, убирая руки с плеч Шона.

Он медленно поднял голову и кивнул. В его глазах стояли слезы.

– Понимаете, за пару дней до несчастья с ним у меня завелся «экс». Порой, когда мы с Анной развозили по домам пиво, собирая за товар деньги, нам попадались козлы, у которых не имелось ни цента наличных. И вот один парень предложил Анне расплатиться парой таблеток, и она согласилась. Она вернулась в машину с «эксом» вместо денег, и я обозвал ее идиоткой. Потому что Роман не принимал у нас ничего, кроме налички. Нам пришлось бы покрыть недостачу из своего кармана. И я подумал о Скотте, потому что знал о его пристрастии к наркоте. Я с ним встретился. Он сказал: «Ладно, я куплю у тебя пилюли».

Шон посмотрел на меня, ожидая какой-то реакции, но я совершенно онемел и стал на какое-то время бесчувственным после всех событий этого дня.

Он продолжил:

– Я даже не знаю, мои ли таблетки он принял, когда прыгнул с крыши. Я ведь не один продавал их ему. Но вполне возможно, что и мои. – Слеза сбежала по его щеке. – Мне так жаль. Если вы хотите ударить меня или сделать еще что-то, то я стерплю. Прямо скажу родителям, почему вы меня избили. Я давно морально готов к этому. Простите меня, мистер Уивер. Боже, как же я теперь сожалею о случившемся!

– Я не собираюсь бить тебя, – сказал я.

– Я просто… даже сам не понимаю, зачем сделал это. – Шон начал тихо всхлипывать. – Ведь речь шла всего лишь о небольшой потере денег. Мне нужно было выбросить это дерьмо. Спустить в унитаз, и все. Но я думал… Не знаю, о чем я только думал.

У него заметно задрожали плечи. Я осторожно поднял руки, а потом обнял парня и прижал его к себе. И держал в своих объятиях, пока он лил слезы на моей груди.