Проникнуть в мысли BTK. Подлинная история тридцатилетней охоты на жесточайшего серийного убийцу из Уичито

Его мог прислать только человек из ближайшего окружения Рейдера, хотя таковыми могли считать себя и Касарона, и немногочисленные друзья по переписке, которыми он обзавелся после ареста. Возможно, это тот же человек, несколько месяцев назад передавший мне кое-какую сугубо личную информацию о Деннисе. На этот раз он помог ответить на мучивший меня вопрос относительно того, что могла знать Паула о гибельных пристрастиях супруга. Собственно, накануне я спрашивал и самого Рейдера. И, если верить письму, получалось, что женщина не представляла, что ее муж убийца, однако крайне встревожилась и разозлилась, став невольной свидетельницей его сексуальных извращений.

Как сообщалось в письме, Паула сухо проинформировала его, что впредь не потерпит ничего подобного.

Далее я предположил, что за этим письмом мог стоять сам Рейдер. Быть может, некоторые из вопросов застряли в его тупой башке, он обеспокоился тем, что определенные подозрения относительно Паулы все еще существуют, и позвонил автору письма. Опять же им мог быть кто угодно из целой группы людей, знавших о цели моего нынешнего приезда в Уичито.

Все источники говорили, что Рейдер ни разу не задумался о последствиях, которые могут наступить для родных в случае разоблачения. Касарона рассказывала, что на момент ареста Денниса сбережения пары не превышали $7000. Это означало, что Паула осталась почти без средств к существованию, поскольку единственным источником доходов семьи была его зарплата.

Судя по тому, что говорил накануне Рейдер, он впервые осознал, в какой кошмар превратил жизнь супруги, только в июле 2005 года, когда Паула попыталась продать их дом. Из добрых побуждений его собирался купить владелец популярного местного стрип-клуба. Но узнав, что женщина не получит ни цента из-за гражданского иска, который предъявили Рейдеру родственники жертв, отказался от сделки. В результате дом, к которому я ехал, завис в состоянии полной неопределенности, а Пауле пришлось устроиться бухгалтером в магазин при бензоколонке, чтобы хоть как-то сводить концы с концами.

Не доезжая до места, я решил сделать небольшой крюк и направился к его работе. Семь месяцев назад мы были там с Ландвером, и захотелось проверить, не упустил ли я что-то. На протяжении 14 лет работа Рейдера в городской администрации служила ему утешением. На должности административного инспектора он имел полную свободу действий и мог вволю потешить свое самолюбие, и это, несомненно, сыграло определенную роль в том, что он убивал не так часто, как хотел бы. Можно с уверенностью говорить: эта должность действительно спасла несколько жизней, поскольку он мог предаваться фантазиям как минимум по восемь часов в день. Не считая тюрьмы, это самый надежный способ нейтрализовать Денниса.

До сих пор все, в том числе и я сам, соблюдали ее право на неприкосновенность частной жизни. После ареста мужа Паула жила по большей части у родителей, и, как говорили, поклялась никогда не переступать порог дома, в котором прожила больше 30 лет.

Когда я подъехал, парковка была почти пустой. От черного асфальта веяло жаром, как от раскаленной сковородки. Единственными машинами на всем пространстве оказались два белых пикапа «Шевроле». В одном из таких Рейдер в свое время разъезжал по улицам Парк-Сити. Я припарковался рядом, опустил окно и притронулся к небольшой наклейке «Административная инспекция», украшавшей заднюю дверцу пикапа. Показалось, что я коснулся горячего чайника. Я представил, как ВТК садится в него, включает классическую музыку и отправляется колесить по району, теша себя садистскими фантазиями и непристойными разговорами с «гладкой рекламкой» на пассажирском сиденье.

Я поднял окно, включил кондиционер на максимум и посидел в автомобиле. За лобовым стеклом открывался тот же вид, который ежедневно наблюдал Рейдер, выезжая с парковки и возвращаясь обратно. Чтобы попасть в кабинет в левом крыле здания городской администрации, нужно было пройти через весь паркинг и сделать несколько шагов по окружающему приземистое строение узкому бетонному тротуару.

Здесь, под жаркими лучами дневного солнца, я кое-что понял. В правом крыле здания, прямо напротив кабинета Рейдера, находился штаб муниципальной полиции Парк-Сити, насчитывающий 10 человек. Как бы Рейдер ни убеждал себя в любви к своей должности административного инспектора, в глубине души он понимал: это лишь жалкое подобие мечты всей жизни — работы в полиции. Каждое утро, вместо того чтобы гордо прошествовать в правое крыло здания, он вынужденно плелся в левое заниматься непопулярным делом. Еще одно разочарование в их бесконечной череде.