Пронзающие небо

— Ах, — вздыхала она часто глядя на птиц, которые пролетали где-то в синеющей выси над деревьями, — Как хотела бы я чтобы и у меня выросли крылья как у этих птиц! Тогда бы я взлетела в самую эту глубину, посмотрела бы из нее на наш лес, и летала бы и кружилась там до того как иссякли бы мои силы! Целый бы день в этом чудном просторе кружила!

Такая у нее была мечта, но она никем с ней не делилась, думала что над ней станут смеяться. Так и берегла она эту мечту как самое большое свое сокровище.

И вот как-то раз, в ночную пору, лежала она на соломе, на крыше своего дома и любовалась звездами и луной. Вдруг послышался ей голос — мягкий и нежный словно перина и чарующий, западающий навечно в душу, словно рокот морских валов и вечный словно небо. Голос этот пел песню и хоть не понимала Марьюшка не единого слова, все ж, была эта самая чудная песнь которую она когда-либо слышала.

И спросила она тихо своим прекрасным чистым голосочком:

— Кто здесь?

Воцарилась молчание, а потом тот же голос ответил ей:

— Я.

И тогда Марьюшка увидела что в воздухе прямо над ней витает сотканный из самого светлого облака дух, и Марьюшка сказала тогда то что вырвалось из самой глубины ее сердца, выразила то что заполнило ее в тот миг:

— Возьми меня с собой, — говорила она, и по щекам ее от волнения и от душевного пламени катились слезы, — Я знаю что ты, кем бы ты ни был больше не вернешься сюда, улетишь вот сейчас, а я останусь здесь на земле и до конца своей жизни буду помнить и страдать глядя на небо! Возьми же меня ввысь, я хочу летать, хочу быть птицей!

Вот что отвечал ей дух:

— Мне и больно и приятно слышать твои слова девушка. Приятно потому что говоришь ты их от всего сердца, а сердце твою чисто как и душа, я вижу твою душу, она рвется из тела ввысь, в небо и это прекрасно! Но… боль — видишь ли, ты рождена на земле и ты смертна как и все люди, и твой удел — взращивать хлеб свой и детей своих до дня смерти, а потом…

Тогда глаза Марьюшки вспыхнули словно две звезды:

— Но я не желаю этого удела! Никто не спросил меня хочу ли я этого, и я не смогу жить на земле! Небо мой дом, бесконечное небо!

Сотканный из светлого облака дух говорил на это:

— Настанет день, жизнь кончиться и душа твоя устремиться туда…

— Нет! — воскликнула Марья и вскочила на ноги: в доме услышали ее крик, загорелась лампада, ее окрикнули и пес зашелся лаем… а Марьюшка не слыша ничего этого говорила с жаром, — Не нужна мне такая жизнь! Хочу чтобы это было сейчас! Не смогу я теперь жить дальше по прежнему!

— Хорошо же, твоя воля, — вздохнул словно утренний туман дух и взял Марью за руку, а его рука была теплой, словно майское солнце, и взмыли они в ночное небо, и так это было прекрасно что у Марьюшки закружилась от счастья голова и не слышала она что говорил дух:

— Счастье быстро уходит; мгновенья веселья умчаться и настанут века печали — таково мое предречение.

А Марьюшка кричала:

— Неси, неси меня дальше — земля не для меня! О как же я многого не ведала раньше, этот полет, это небо — это все!

И понес ее дух над лесами, над горами, над морями, над просторными полями и летели они до самого утра, а когда засияли в солнечных лучах небеса, увидела Марья чудный град который парил в небе, стены домов его были сотканы из облаков, и все-все было соткано из света, неба и свободы…

Не описать той красы словами, не описать счастья которое переполняло тогда ее душу, но были полеты, была любовь к небу — она любила небо всей свой душой, и сколько продолжалось это не знала она. О какие это были счастливые дни, а может и годы, кто знает, ведь счастливые времени не замечают и все: и дни и годы сложились для Марьюшки в один упоительно прекрасный миг. Встретившись однажды никогда она уже не расставалась с тем духом, имя которого также невозможно передать человеческим голосом как и песнь дождя. Вдвоем, взявшись за руку падали они вместе с дождем на землю, а потом бежали по радуге и дотрагивались руками до облаков. И души их были слиты воедино и казалось Марьюшке что никогда не будет конца этому…

Но вот настал день и Марьюшка почувствовала зов — то было на закате дня когда большой диск солнца садился за облачное покрывало. Тогда дух, имя которого не произнести человеческим голосом, осторожно, как величайшую и хрупкую драгоценность, опустил ее на землю, на зеленое поле.

Марьюшка смотрела на него и на небо которое мерцало и переливалось бессчетными звездами над ее головой и говорила с удивлением и в тоже время с уверенностью:

— Друг мой, любимый мой. Все это время наши души были вместе и это было счастливое время, но теперь что-то случилось со мной: я слышу голос, он так тих и манящ, этот голос откуда-то издалека, издалека, из такого далека что даже дальше и выше чем это небо хоть оно и бесконечно глубоко. И я чувствую, да чувствую что сейчас я улечу в эту даль из которой нет уже возврата и я зову тебя: любимый мой полетели со мной!

А дух сотканный из белых облаков и света солнца и луны вздохнул печально, словно порыв ветра шуршащий павшими листьями на старом кладбище и произнес такие слова: