Пропала, или Как влюбить в себя жену

- Во-первых, надеваем, Варя, - откладывая телефон в сторону, неожиданно произносит Глеб. - Во-вторых, это все редкостная херня. Максимум, что будет от подгузников – это опрелости. Но если ребенку его вовремя менять, то ничего ему не грозит. Более того, если ты внимательно посмотришь на упаковку от одноразовых трусов и подгузников, то увидишь, что они обладают впитывающим эффектом, поглощают влагу, а не накапливают ее по типу парника. И да, по поводу херни, то есть бесплодия. За выработку тестостерона отвечают клетки Лейдига, которые находятся в тех самых яичках вашего Ярослава. Однако до восьми лет они практически не работают и становятся активными только в преддверии полового созревания. Даже если чисто теоретически предположить, что температура в грязном подгузнике вашего Ярослава достигает температуры сорока пяти градусов, то ему на это по хрен, потому что нельзя навредить тому, чего нет. А вот если ваш Ярик вдруг станет любителем поносить подгузники в лет так десять, то да, некоторые проблемы все же будут. Но бесплодным он все равно не станет. Просто его сперматозоиды будут обладать меньшей скоростью при передвижении. Вот и все, - на одном дыхании произносит Бестужев, а после, как ни в чем не бывало, отпивает из стакана воду.

- Спасибо за пояснение, будем знать, - растерянно бросает Варя.

- Всегда пожалуйста.

Нет слов, остались только звуки. Я уже забыла каким колким он может быть. И вроде бы не сказал ничего оскорбительного, но при этом выглядело это, мягко говоря, некрасиво. Всезнайка хренов. Когда только о детях мог узнать?

- Давайте выпьем чай? Как раз попробуем Сонин торт, - предлагает Варя, вставая с дивана.

- Давай, - все еще растерянно произношу я.

- Мне, пожалуйста, кофе, - просит вполне себе доброжелательно Бестужев.

- Олег, пойдем поможешь мне все принести, - зовет своего мужа Варя.

- А ты не боишься оставлять меня с ним одну? - уже у двери обращаюсь к Варе, переводя взгляд на малыша в моих руках.

- Набирайся опыта, - подмигивает мне, оставляя нас с Глебом наедине. Перевожу на него взгляд и только спустя несколько секунд он поворачивается ко мне.

- Ты что-то хочешь мне сказать, Соня?

- Да. Сядь поближе ко мне, пожалуйста.

- И без того душно. Здесь ужасная вентиляция и повышенная влажность. Не хочу.

- Пожалуйста, - как можно спокойнее произношу я.

- Зачем? - вставая с кресла, интересуется Бестужев, смотря на меня. И тем не менее садится рядом.

- Хочу, чтобы ты посидел со мной. Тебе нравится Ярослав?

- Тебе честно или приятно?

- О, Господи. Давай честно.

- Страшненький. Хорошо, что мальчик. В жизни будет легче устроиться.

- Знаешь что?!

- Знаю. Он некрасивый, Соня. Что бы ты мне сейчас ни говорила. Не отрицаю возможности, что в будущем он станет симпатичным, дети меняются. Но я не обязан говорить какой перед нами красивый ребенок, если он для меня таковым не является. И умиляться чужим детям я тоже не обязан. Однако я не говорю Варе и Олегу о том, что их ребенок страшненький из уважения к ним. Кстати, ты чувствуешь запах?

- Запах крови от того, что я дам тебе сейчас в нос?!

- Нет, запах какашек. Ярик нагадил. Стоило все-таки надеть подгузник, ибо теперь у тебя платье не белое, - приподнимаю чуть выше малыша, смотря на свою… уже не белую юбку…

***

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Может день получился ужасным из-за того, что я вернулась за подарком и примета сбылась? Господи, кого я обманываю? Даже если бы я никуда не вернулась, Глеб бы вел себя точно так же.

- Почему ты не любишь детей? - неожиданно задаю вопрос, как только мы входим в дом.

- Я не не люблю детей. А вообще, с какой стати я обязан любить чужих детей? Назови хоть одну причину.

- Хорошо, я неправильно задала вопрос. Почему ты не хочешь детей? Только не говори, что это не так. Я это чувствую.

- Возможно, потому что я эгоист, который хочет наслаждаться обществом только своей жены, - как ни в чем не бывало отвечает Глеб, наливая себе в бокал виски. Отпивает глоток, а у меня ступор. - И да, если мне не изменяет память, я говорил тебе, что эгоист.

- Чушь какая-то. Мы все эгоисты и что с того? Как можно не хотеть ребенка от того, кого любишь?! - непродолжительная пауза, во время которой Глеб рассматривает меня так, как будто видит впервые. И только спустя несколько секунд, отпив очередной глоток, вкрадчиво интересуется:

- А ты меня любишь, Соня? - а вот теперь молчу я. Язык словно к небу прирос. Ну почему я не могу сказать это вслух, Господи?! - Извини. Да, - прерывает мои мысли Глеб, отвечая на звонок мобильного.

Ну почему у меня в очередной раз все через задницу?!