Пропала женщина

Кросс говорил спокойным тоном. Момент был критический.

Джеффри глядел на Кросса, на поблескивающий в свете ламп пистолет.

— Какого черта, Артур? — воскликнул он. — Ты что, сошел с ума? Дай сюда пистолет!

Он шагнул к Кроссу.

— Назад, болван! — крикнул Кросс. — Еще шаг — и я стреляю! Стреляю, слышишь?

Кросс отступил к двери и стоял, угрожающе пригнувшись. Он был страшен. Его палец на курке побелел.

Памела, стоявшая позади Джеффри, удержала его за руку. Она была бледна, но сохраняла спокойствие.

— Лучше сядь, Джеффри, — сказала она. — Что я буду делать, если он тебя ранит?

— Умница, — сказал Кросс. — Ну-ка за стол, оба. Так-то лучше. Теперь мы можем спокойно поговорить. Мне было показалось, что ты собираешься сделать глупость, Джеффри.

Джеффри сжал кулаки.

— Что все это значит? Может, ты соблаговолишь объяснить?

— Обязательно, — ответил Кросс. — Но сначала я хочу тебя предупредить, что при малейшем движении я буду стрелять. Так что держите себя в руках. Ну так вот, Джеффри, ты хотел узнать, кто убил твоего отца. Это сделал я.

Кросс стоял неподвижно, зорко следя за выражением глаз Джеффри.

— А сегодня я убил женщину, которая об этом слишком много знала. Так что мне ничего не стоит убить и вас обоих. Одним больше, одним меньше.

В каюте наступила гробовая тишина. Потом Памела тихо сказала:

— Так оно и есть, Джеффри. Это он убил.

Джеффри был напряжен до предела. Во рту у него пересохло. Он все еще, несмотря ни на что, не мог поверить, что перед ним — убийца его отца.

— Зачем ты это сделал? — спросил он.

— Долго рассказывать, — ответил Кросс. — Ну давай, отведи душу, скажи мне все, что ты обо мне думаешь. Мне совсем ни к чему, чтобы ты вдруг взорвался потом.

— Ты, наверное, сошел с ума, Артур. Неужели ты полагаешь, что это сойдет тебе с рук?

— Посмотрим, — сказал Кросс. Глаза его блестели жестким блеском, лицо было бледно, и на нем ярко краснели царапины. В нем чувствовалась сумасшедшая решимость.

— Мы выходим в море, — сказал он. — Отвезешь меня в Голландию.

— Теперь я точно знаю, что ты сошел с ума, — сказал Джеффри. — На море шторм. Мы там не продержимся и часу.

— Придется рискнуть.

— Рискуй без меня. Неужели ты воображаешь, что я помогу тебе скрыться? Нет, ты совсем спятил. Никак иначе это не объяснишь.

— Я так же нормален, как ты. И вообще, какой смысл об этом спорить? Пора в путь.

— Это невозможно, — сказал Джеффри. Он не сводил глаз с лица Кросса. — Прилив только начался. Раньше чем через полчаса мы не сможем пройти через шлюз полуприлива.

— Верно, — сказал Кросс. — Я забыл. Тогда мы можем еще поговорить.

— Тебя повесят, — сказал Джеффри.

— Конечно, повесят, если поймают. Зачем, по-твоему, я вас сюда вытребовал?

— Подлец!

— Так-то лучше, — спокойно сказал Кросс. — Впрочем, не трать силы на ругань. Они тебе еще понадобятся.

— Никуда мы не поплывем.

Кросс повел пистолетом.

— А про это ты забыл?

— И ты воображаешь, что тебе удастся заставить меня вести яхту в такую погоду через море? Более полоумной затеи невозможно себе представить. Я все равно рано или поздно отниму у тебя пистолет и тогда уж — бог свидетель! — удавлю тебя, как котенка. Лучше сдавайся властям, если не хочешь, чтобы я сам с тобой расправился.

На лице Кросса появилась сардоническая усмешка.

— Ты меня еще плохо знаешь, — сказал он. — Дай я тебе сначала расскажу, что я за человек. Тогда тебе, быть может, не захочется лезть на рожон. Так вот, насчет твоего отца. Разумеется, я убил его, чтобы получить наследство. Чем плохой повод? Я убивал многих без всякого повода.

Памела крепко держала Джеффри за руку.

— А как же ваше алиби? — спросила она.

— Я его подстроил. И довольно хитро. Вы все клюнули на эту приманку. Я просто поменял таблички с, названием улиц и хорошо выбрал свидетелей. Все бы обошлось, если бы не та женщина.

— А как она догадалась?

— Она была в разбомбленном доме. А меня там не было.

— Ясно.

Памела была поражена, с каким спокойным безразличием Кросс говорил о своих жертвах.

— Что, удивлены? Думали, что я на такое не способен?

— Я нисколько не удивлена. Я всегда думала, что вы на такое способны. Просто меня убедило ваше алиби. Мне казалось, что вы физически не могли этого сделать. Теперь я начинаю понимать. Это было дьявольски изобретательно. Может быть, вы нам и все остальное расскажете?

— Моя милочка, это теперь уже не имеет ни малейшего значения. Когда тебе все равно грозит веревка за убийство, еще две-три жертвы не составляют никакой разницы.

— Значит, то, что ты наговорил мне по телефону, — ложь, как и все остальное? — спросил Джеффри.

— Разумеется. А ты и развесил уши, как дурак.

— С твоей точки зрения, я действительно дурак. Я ведь никогда не имел дело с гангстерами. С чего бы мне вдруг усомниться в твоих словах? Ничего, до меня уже дошло, какой ты негодяй.

— Чем быстрей ты это поймешь, тем лучше. Тогда ты будешь выполнять мои приказания.

— Неужели вам чужды все человеческие чувства? — спросила Памела.