Пропасть

Почему-то было почти маниакальное стремление — во что бы то ни стало расположить жилище под землёй (так, чтобы можно было пройти буквально по нему и не заметить). Для этого пришлось копать здоровенную ямину, с аккуратно ровными краями и полом. Дно и стены ямы выложил брёвнами. Так же, брёвнами, накрыл потолок. Сверху насыпал землю и наложил дёрн. Получилось нечто вроде бункера, с колодцеобразным выходом наверх. Надо сказать что конструкция эта, была абсолютно неудачной — в той местности близко к поверхности подходят грунтовые воды. Но лето было аномально сухое. А зима потом выдалась морозная. Так что я вначале и не понимал, какую глупость отчебучил. Правда, под землёй было тепло (относительно конечно), но слишком уж сыро. Как я там себе лёгкие не загубил — уж не знаю.

Осенью настала пора сбора грибов. Пустой лес вдруг ожил. Вот тогда я познал главный минус лесов Подмосковья — соседство с многочисленными и густорасположенными населёнными пунктами. Люди пошли, что называется, стеной — выдирая даже несчастные свинушки, которые я никогда не брал. Но строительство было, в основном уже закончено. На сборе и продаже опят, даже удалось малость подзаработать. И вообще, торговать кой-какой мелочёвкой приходилось частенько. Хотя, торговля в Москве — дело рисковое. Раз, на моих глазах, омоновцы в чёрных масках, устроили сущий погром в подземном переходе возле метро "Тушинская". Кувырком летели ящики, столики, весы. От удара форменных бутс, искрами салюта разлетались во все стороны помидоры и куриные окорочка. Все стены были забрызганы молоком из разбитых банок. По переходу метались несчастные растрёпанные торговки, пытающиеся сохранить хоть что-то из своего товара. Визжала в ужасе приблудная собачонка, которой в суматохе отдавили все четыре лапы и хвост в придачу. Налётчики в законе, волокли по ступенькам двух кавказцев — одного за волосы, другого за вывернутые руки. Их коллеги, пыхтя и кряхтя от натуги, тащили добычу — картонные короба, сумки, корзины… Наверху стоял ментовской автобус, с надписью "ритуальные услуги" (маскировка, видите ли). Туда и помещали, трофеи и "пленных". Потом земляки тех выкупали. Всё это — на глазах у прохожих, без каких-либо признаков стеснения. Кое-кто из топающей мимо публики, даже шутки отпускал — мол, зарплату служивым не платят вовремя, оттого и занимаются экспроприациями. Правда я лично думаю, что такое делается вовсе не от отсутствия денег, а по заказу мафиозных кланов, контролирующих соседние рынки и магазины, и видящих в полустихийной торговле у станций метро определённую конкуренцию своим интересам. Не сомневаюсь, что вся московская милиция давно прикормлена теми или иными "брателлами".

Помнится, в разгар "перестройки", какой-то политик пустил в обиход фразу, казавшуюся таким как он, шибко остроумной: "Я не знаю, что такое регулируемый рынок. Это всё равно, что быть немножко беременной". Этому остряку вручить бы ведро картошки в руки — и отправить его на любой рынок любого города России. Пусть бы попробовал её продать — без контроля со стороны кого бы то ни было. Там, буквально в течение получаса, ему доходчиво объяснили бы, что неконтролируемых рынков в природе просто не существует. Этот закон жизни неизменим — независимо от того, идёт ли речь о сельском базарчике, или об общемировой системе товарно-денежных отношений. Сфера, в которой крутятся какие-то деньги, неконтролируемой и нерегулируемой быть не может. Либо её будет контролировать государство, либо — мафия. Но, если мафия возьмёт под свой контроль крупные денежные потоки — значит очень скоро она возьмёт под свой контроль само государство и сама станет правительством. У кого средства — у того власть. Это аксиома.

Осенью у меня, в электричке Серпухов-Москва, пропал паспорт. Скорее всего украли. Но за руку никого не поймал, утверждать не могу. Надеюсь, никто по моему паспорту миллионные афёры не проворачивает…

Тот кто спешит окрестить меня растяпой, пусть не особо торопится — хотел бы я посмотреть на него, будь он в моей шкуре. Люди от скитаний с ума сходят, заговариваться начинают, в полуживотных превращаются. Порой у них начинается нервный тик, или наоборот — парализует какую-то часть тела. Тут просто сохранить человеческий облик — надо постараться.

Шесть лет после этого я жил без паспорта. Шесть лет — в стране, в которой даже билет на поезд без паспорта не купишь! Миновали времена кровожадной коммунистической диктатуры, когда можно было проехать от Москвы до Хабаровска и обратно, не доставая паспорт из кармана. Нынче свобода и демократия, и видимо поэтому, на каждом углу — проверка документов. А уж если где-то теракт произошёл, так стражи порядка по такому случаю, аж шеренгами выстраиваются — паспорта проверяют. Интересно — что они в них углядеть надеются? Может у террористов паспорта какие-то особенные — к примеру, жёлтые, или в полоску? Или у кого-то в паспорте указано, что его владелец — террорист?..