Пропавшая

— Интересно, а у вас что за событие в будний день? — спрашивает Беа.

Джош бросает на меня многозначительный взгляд и отвечает:

— А разве жена не может позвать на свидание собственного мужа просто так, без повода?

Еды у нас в изобилии — порции щедрые. Я съедаю свою целиком, а то после алкоголя очень хотелось есть. Для Кейт и Беа приносят их блюда, а мы с Джошем заказываем еще всем по порции выпивки в честь именинницы. Кто-то из гостей, видимо, услышал, что у Беа сегодня праздник, и теперь все хором — правда, вразнобой и мимо нот — распевают: «С дне-е-ем рожде-е-енья те-е-ебя-я-я!» Беа смущенно прячется за меню, но Кейт его отбирает. На самом деле Беа вовсе не стесняется, а делает вид, ради кокетства, — по-настоящему смутить ее не так-то просто.

Кейт и Беа совсем не похожи. В отличие от Кейт, Беа выделяется на фоне остальных, приковывает взгляды. На нее хочется смотреть, ее хочется слушать. Никто и ничто не способно пошатнуть ее уверенность в себе. Она одета в короткие шорты поверх черных колготок, леопардовый жакет из искусственного меха и ботинки «Док Мартенс». Далеко не каждой пошел бы такой образ.

Позже все мы идем танцевать. Сначала я танцую с Джошем, потом с Кейт и Беа. Под стеклянной крышей завораживающе мерцают гирлянды. Я теряю ощущение времени и пространства, пол под ногами становится неустойчивым, как песчаный морской берег, когда на него накатываются волны.

Мы вроде бы танцуем с Джошем медленный танец, а уже через мгновение он вдруг куда-то пропадает и его место занимает Кейт. Вскоре кто-то стучит мне по плечу — это вернулся Джош, и, судя по выражению его лица, он чем-то озабочен.

— Что случилось? — спрашиваю я.

У столика мы стоим все вчетвером. Кейт допивает напиток, а Беа покачивает бедрами в такт музыке.

Перекрикивая шум, Джош говорит, что звонила девочка, которая сидит с детьми: Дилайла проснулась от страшного сна и никак не может успокоиться. От его слов я тут же трезвею. Мне весело, уезжать совсем не хочется, однако Джош продолжает:

— Я пообещал, что мы скоро приедем.

Кейт наклоняется к Беа и говорит:

— Нам, пожалуй, тоже надо закругляться.

Что ж, вот вечер и подошел к концу.

Беа уходить тоже не хочет и умоляюще тянет Кейт на танцпол.

— Давай останемся еще на одну песню! Всего на одну! И выпьем еще по коктейлю. Ну пожа-а-алуйста, Кейт!

— Уже поздно, — говорит Кейт. — Мне утром на работу.

— У меня ведь день рождения… — обиженно куксится Беа.

Зачарованная музыкой, она стоит рядом и с закрытыми глазами танцует, подняв наверх руки. Смотреть на нее одно удовольствие.

Кейт разрывается: и домой действительно пора, и Беа расстраивать не хочется. Она объясняет нам с Джошем, что с самого утра у нее завтра операции, а она и так сегодня весь день провела на ногах, да еще и усыпление проводила, поэтому сил ни физических, ни душевных уже нет.

Мне, в отличие от остальных, завтра никуда не надо, и я предлагаю Джошу:

— Давай ты подбросишь Кейт до дома, посмотришь, как там Дилайла, спать уложишь, а я останусь выпить с Беа еще по коктейльчику.

— Ты серьезно? — радостно спрашивает Кейт.

— Абсолютно, — говорю я и получаю в ответ благодарное объятие.

Джош наклоняется ко мне и шепчет на ухо слова, от которых по всему телу тут же пробегают мурашки:

— Разбуди, когда будешь дома, — если понимаешь, о чем я… — Он отстраняется, не сводя с меня страстного взгляда, а потом целует, и я чувствую на его губах вкус пива.

Пробираясь сквозь толпу, они с Кейт уходят, а Беа тем временем берет меня за руку и тянет танцевать.

Музыка в паре с алкоголем совсем меня опьянили — водки сегодня бармен не жалел.

— Спасибо, что осталась со мной!

— А как же иначе? Не каждый день исполняется тридцать!

Слова вязнут во рту, голову кружит эйфория.

Мы продолжаем танцевать. Рядом появляется какой-то шатен, хочет потанцевать со мной, Беа его отшивает, и мы с ней сгибаемся от смеха — я хохочу так, что животу больно.

Когда мы возвращаемся к столику, официант приносит еще выпивки. Вскоре мы просим счет и расплачиваемся.

Идем на парковку к машине. В таком состоянии, конечно, нам обеим не стоило бы садиться за руль, но Джоша я не могу попросить за нами приехать, потому что тогда ему придется будить детей, а Беа не может позвонить Кейт, потому что той рано вставать.

— Гляди-ка! — восклицает вдруг она, показывая вверх — улицы города, словно звездами, испещрены миллионами белых огоньков.

Ночной воздух наполнен прохладой, и Беа зябко прижимается ко мне.

Мы поднимаемся на лифте — едет медленно, еще и скрипит, в углу валяются жестяные банки из-под газировки, а пол весь липкий. Наконец двери открываются, мы выходим и ищем глазами автомобиль Беа. Его нигде не видно.

Вдруг она начинает хохотать.

— Ты чего? — не понимаю я.

Оказывается, не тот этаж. Почему-то нам становится от этого до слез смешно, и мы снова покатываемся со смеху, а затем, вернувшись в лифт, спускаемся. Двери открываются, выходим — а вот и машина.

Садимся. Беа заводит машину, включает радио, и мы поем. Меня переполняет веселье и приятное чувство опьянения. Беа по спирали выезжает на улицу.