Пропавшая дочь

Наблюдается возобновление интенсивных артиллерийских и минометных обстрелов. За последние двенадцать часов правительства Великобритании и Соединенных Штатов призвали всех оставшихся граждан немедленно покинуть Индию и Пакистан. Сотрудники дипломатических агентств и гуманитарных организаций были эвакуированы.

Отец вытащил ствол пистолета изо рта пленника. Тот сплюнул кровь на одеяло, затем снова ухмыльнулся, будто намекая, что знает о ситуации намного больше, чем рассказал.

Отец разблокировал дверь и приготовился выйти, чтобы сделать звонок, которого боялся всеми фибрами души и который откладывал несколько часов. Звонок на старые аккаунты, которые дали ему Скарлетт Йоханссон и полицейский. Ему нужно быть готовым увидеть то, что они сделали с Мирандой. Олег, казалось, понял его намерения еще до того, как они у него появились.

– Возможно, твоя жена уже мертва. Зачем подтверждать это сейчас? Но девочку, твою дочь, думаю, мы можем спасти.

Отец так и не открыл дверь машины. Кровоточащая рана в сердце наполнила его холодом и лишила способности двигаться. Воздух вокруг головы будто потемнел.

Олег говорил тихо и рассудительно, словно обращаясь к ребенку.

– Как ты подозреваешь, они уверены в том, что поймают тебя. От твоей жены тоже придет сообщение, но не думаю, что ты должен смотреть его. Они хотят уничтожить тебя еще до того, как убьют. Так работает Король Смерть. Так работает террор. – Олег кивнул на экран, по которому транслировались новости из Индии. Они снова сменились сообщениями о пандемии. – Мы впустую тратим время. Скоро произойдут более великие потрясения, от которых замрет весь мир и даже «Короли» отвлекутся от тебя. Ты должен воспользоваться этой паузой. Скоро даже эта война утратит свою важность. Нечто худшее уже здесь. Снова.

Отец уставился на Олега, ошеломленный и лишь наполовину осознающий его пророческие заверения.

– Все, что произойдет дальше, я видел в других формах, в другом месте. Много людей ходит в послесмертие. Так много, что ты не поверишь. Ты подозреваешь это, чувствуешь, как это назревает. Если сейчас мы знаем это, то сегодня, в этой жизни, мы – короли.

– Хватит этого мистического дерьма.

– Карантин и перекрытые дороги не помогут человеку, спасающемуся бегством с похищенным ребенком.

– Давай на этом закончим наш разговор.

Другие сообщения поступали из больниц в различных частях Великобритании. Число жертв среди пациентов и медперсонала на юго-востоке, в Лондоне, прилегающих к нему графствах, а также в Оксфордшире и Мидленде неуклонно шло вверх, хотя и исчислялось пока лишь парой сотен. Но сеть красных точек на карте страны, еще не оправившейся от опустошительного воздействия летней жары, продолжала разрастаться.

Олега было не обуздать.

– Нет никакого Страшного суда, но есть воскрешение в новой форме, среди ужасов и хаоса.

Мы с Симми поняли это. И готовились. Теперь я почти готов – в очередной и последний раз – призвать нашего покровителя и принять это безумное судилище. Думаю, Симми танцует там, пока ждет меня. Но есть кое-что, что я должен сперва сделать, и ты сказал мне, что именно.

– О чем ты говоришь, мать твою? Прекрати это дерьмо. И дай мне подумать.

– Я говорю тебе это, потому что ты должен услышать. Есть свидетель моего последнего паломничества, и твоего тоже.

– Что? Думаешь, я куплюсь на это дерьмо про… на эту чушь. Покровитель?

– Nemo deum vidit. Никто не видел Бога. Я уже говорил тебе, что не знаю, что это. Я слишком мал, чтобы знать. Но смерть – это не конец, это переход. И космос полон великих зверей. Я проходил мимо драконов. Если я приближался, они превращали мои сны в ад. Ты видел это на моих стенах и в своем сне. И наш ад притягивает их. Мы, заточенные между знаками, видим это первыми. То, что ты видел на моих стенах, приближается. Мы оба вовлечены в ритуал Симми. Пока я не сделаю последний знак, ты не сможешь освободиться.

– Нет никаких знаков. Никаких покровителей. Есть только подлые, отвратительные люди, как ты и тот ублюдок, которого ты любил, как Карен Перуччи, которая похитила ребенка и разрушила чужие жизни.