Пропавшая дверь

Из его рассказа Анаит поняла, что предки морских обитателей были людьми. Но когда-то единый народ разделился: одни были за генные изменения в своей природе, другие отстаивали мнение, что люди не должны этим заниматься. Первые – мутанты – активно экспериментировали, делая будущих людей все совершеннее, на их взгляд. Вторые – обыкновенники – объявили это ересью и преступлением перед Создателем, который сотворил их по своему подобию.

– А потом началась война? – с умным видом предположил Дафф. – Обычно противоречия решаются радикальным способом.

– Нет, эпидемия, – Наутик покачал головой.

В результате эпидемии вторая часть народа вся погибла. Напоследок обыкновенники обвинили мутантов, что именно они сотворили вирус, который убил людей.

– Но это не так, – добавил Наутик, – из нашего народа тоже умерли многие.

Эпидемия косила не только людей, но и животных. Оставшиеся в живых мутанты продолжили внедрять генные изменения. Со временем мутанты почти полностью утратили человеческую природу, внедрив в организм клетки бурых водорослей и перебравшись в море. Они могли получать кислород как из воды, так и из воздуха. Вот только находиться вне моря мутанты были способны считаные часы.

– Мы узнали, что обыкновенники оставили накопленные знания, которые скрывали от нас, – Наутик помолчал. – Только забрать артефакт мы не могли.

Получить знания можно было только из рук людей. Многие из мутантов старались добыть их, но пали жертвой проклятия.

– Э-э, а это возможно? Разве проклятия существуют? – озадачился Ник.

– Мы восприимчивы к информационному полю, – поведал Наутик. – На нас можно воздействовать усиленным словом – такова цена изменений.

– То есть если мы втроем пожелаем вам что-то нехорошее, оно сбудется? – присвистнул Ник.

Наутик кивнул:

– Нам повезло, что эта мутация вылезла после гибели обыкновенников. Иначе бы они утащили нас за собой.

Наутик открыл клетку и повернул ключ. Механическая птица ожила, захлопала крыльями и запела. Шкатулка выскользнула из-под крыла, в ней, как удалось разглядеть Анаит, находилась жемчужина редкого розового окраса. Мужчина вставил жемчужину в лоб, она с чмоканьем втянулась в его тело.

– Я открою вам дорогу, – тело Наутика охватило розовое сияние. – Идите по ней.

Он и его спутница раскинули руки, и из моря потянулись водоросли. Они сплетались в длинный причудливый ковер, растелившийся перед путниками. Ник сперва потрогал носком кроссовки ковер, затем осторожно ступил на него.

– Идете? – позвал он Анаит и Даффа.

Те тоже шагнули на ковер, Нельсон прыгнул за ними, а затем морской берег исчез, и путники оказались в странном нигде, где нет пространства, ни неба, ни земли, только дорога из водорослей. А потом Анаит услышала:

«Стоишь на пороге,
Пред тобою – дороги:
Направо  –
костры да дубрава,
Налево  –
волхвы и омела.

Раз, я иду убивать».

Ее охватила дрожь: что это? Она заметила, как вздрогнул Дафф, но кот требовательно мяукнул, и Дафф взял его на руки:

– Лентяй, – Дафф посадил кота в рюкзак. Нельсон с довольным видом выглянул оттуда.

– Зря ты за нами увязался, – Ник погладил кота под подбородком. – Лучше бы на озере остался.

Анаит тоже так считала, но коту не объяснишь. Может, в его понимании он сорвал джек-пот – завел себе людей, целых троих. Вон, Дафф его на себе несет, а Ник гладит.

«Обиваешь пороги,
Просишь всё о подмоге.
Коль прямо  –
канава да яма,
Если назад  –
сам будешь не рад.

Два, смерти не миновать».

Дафф снова напрягся:

– Мне эта считалочка приснилась перед тем, как я попал сюда.

– Думаешь, это как-то связано? – Анаит хотелось бы надеяться, что дорога морских обитателей выведет не на серый путь, а в нормальный мир.

Надежда – как репей, готова цепляться до последнего.

Дафф развел руками:

– Мне кажется, она о другом. Что иногда выбор невозможен – все одинаково плохо.

– Или хорошо, – встрял Ник.

– Или о том, что все дороги, как и жизнь, заканчиваются одним, – Анаит потянуло на мрачность.

Ковер за путниками темнел и рассыпался, оставляя после себя дорожку из пепла. Анаит казалось, что она смотрит странный мультик с главной героиней, похожей на нее саму.

«Лежишь на погосте,
Не являются гости.
Кол в груди, кровь застыла руда.
И теперь ни сюда, ни туда.

Три, ты смирись и замри».

– Что и требовалось доказать – мы все умрем, – хмыкнул Ник.

– У нас особый статус, – с нарочитым высокомерием протянул Дафф.

– О-о, – закатила глаза Анаит, – не начинай.

– Это как с котом Шредингера, – Ник решил поумничать, – живым и мертвым одновременно.

Нельсон громко мяукнул в знак протеста.

– Извини, это не про тебя, – Ник в знак примирения снова погладил кота.