Пропавшая экспедиция

Ветки рвали одежду. Хлестали по лицу и телу. Ноги постоянно спотыкались о невидимые в темноте коряги и корни. Вика несколько раз падала, но тут же вскакивала и продолжала бег в неизвестность. Задыхаясь, обливаясь потом от страха и ужаса. С каждым шагом передвигать ногами становилось всё тяжелее и тяжелее: чувствовалось, она постоянно поднимается в горку. В темноте девушка не смогла сориентироваться и, вместо того чтобы принять правее и по более – менее равнинной местности устремиться к Зейскому водохранилищу, она приняла влево, к незаметной, заросшей полумёртвым сосняком сопке.

Викторию подгоняли шаги преследовавшего её насильника, его тяжёлое дыхание. Она не знала, что Леший, прекрасно ориентирующийся на местности даже в такое время суток, специально догонял Викторию шумно, с треском сучьев и веток. Стремясь тем самым морально сломать девушку. Кузьменко находился в состоянии предчувствия овладевания жертвой. Единственное, чего наёмник не делал – не подавал голоса. И это пугало ещё больше. Казалось, будто за спиной передвигается не человек, а зверь.

Сколько прошло времени, Вика не знала. Может, минут десять, может, час. Время в тот момент для неё стало понятием абстрактным. Несуществующим. А вот Кузьменко отмечал всё чётко, секунда в секунду. Отлично ориентируясь по звёздам. Лешему, поначалу обозлённому на строптивую девчонку за ожог, уже нравилась погоня. Теперь наёмник был на вершине блаженства: и работа будет выполнена, и похоть успокоена. Леший ощущал себя сильным самцом, который играет с ретивой самочкой. Ему было приятно чувствовать собственное сильное тело в движении. Но ещё более приятно было ощущать страх жертвы. Страх перед его вторжением. Предвкушать, что произойдёт после того, как он догонит её и повалит на землю. Это были не какие-то там надуманные ролевые игры с продажными женщинами, а настоящая страсть. Однажды он уже испытал нечто подобное, изнасиловав малолетку в Чечне. Тогда ему понравилось, как та сопротивлялась, царапалась, кричала, извивалась под ним. Сопротивление возбуждало, гоняло кровь по жилам, зашкаливая адриналином. Теперь у насильника появилась возможность повторить пережитое.

Вика поначалу не поняла, что произошло. Правая нога неожиданно не ощутила под собой почвы и провалилась в пустоту. Руки раскинулись в стороны, в надежде ухватиться хоть за что-нибудь, но ничего так и не нашли. Тело мгновенно потеряло опору, и девушка рухнула в пугающую пустоту. Вика даже не успела понять, что произошло, как оказалась на земле. Удар был чувствительным, но мягким: почву под ногами покрывал толстый слой мха и листвы. По-крайней мере, боли ни в ногах, ни в руках девушка не испытывала. Единственное, при падении сильно ударилась о почву грудью, так что теперь дышать стало довольно трудно. Но именно этот удар, подавив в зародыше, испуганный вскрик, готовый было вырваться из девичьих лёгких, временно спас Викторию. Она замерла, вжавшись в холодную, влажную землю, боясь шелохнуться и тем самым выдать себя.

Наёмник сделал несколько осторожных, неслышных шагов к краю склона. Во время бега он и девчонка поднялись на самую верхушку сопки, где растительность состояла из редких деревьев и плотного кустарника. Девчонка этого не заметила, вот и результат. Наёмник прислушался: судя по всему, «тёлка», потеряв опору, скатилась вниз. Но куда? Леший в нерешительности замер. Почему стоит такая тишина? Ни звука. Может, девчонка при падении ударилась головой о камень или о ствол сосны и потеряла сознание? Так нет, тогда бы послышался стон. А тут как раз был иной случай. Леший присел: игра становилась ещё более интересной и возбуждающей. Девочка спряталась. И где-то недалеко. Затаилась. Что ж, подождём.

* * *

Санатов, охнув, чуть повернулся в Мишкину сторону:

– Умело бьют, сволочи. Грамотно.

Дмитриев промолчал. Если бы Серёга приподнял голову, то в свете начинающего просыпаться рассвета смог бы раглядеть, как играют желваки под кожей на скулах друга. Мишка вот уже как полчаса пытался избавиться от верёвок. Кожа на руках стёрлась до крови и теперь кисти ныли от боли. Однако всё было бесполезно: узлы так и не желали поддаваться.

Дмитриев в очередной раз сделал тщетную попытку выдернуть руку из плена и, не сдержавшись, выматерился:

– Серый, да не лицом повернись ко мне. Спиной! – зло, сквозь зубы, прошептал Михаил. – Попытаюсь развязать.

Санатов, вторично охнув, принялся переворачиваться.

– Советую лежать тихо, – неожиданно донёсся до мужиков тихий, уверенный голос. – И не рыпаться!

– Шакалы!.. – Мишка вскинул голову на звук. – Где Вика? Говори, сука! Не дай бог с ней что случится – я вам пасти порву!

– И советую молчать. – Главный, как уже давно догадались Мишка с Серёгой, из наёмников мягким шагом приблизился к пленникам. – Берегите энергию – она вам ещё пригодится.

– Да пошёл ты со своими советами… – Дмитриев вскинул голову, заглянул наёмнику прямо в глаза. От чего тот резко отвернул голову. – Я тебя запомнил, гнида. Если твой гадёныш что-то сделает с моей девушкой, берегись! Оба берегитесь!

* * *