Пропавшая экспедиция

Всё предусмотрел следователь Гаджа. Кроме одного. На поисковую группу выделялись средства. И спецоборудование. На каждого. Поимённо. И все, кого Гаджа взял в поисковую бригаду, расписались в получении. И этот список он не подменил. И не потому, что не хотел или забыл. Просто не смог. Потому как списочек хранился не в общем архиве вместе с делом, а в отдельном хранилище финотдела. Куда ему, рыжему, доступа не было. И вот теперь этот пожелтевший от времени листок лежал перед Щетининым. Пятнадцать фамилий. Пятнадцать имён тех людей, кто, вполне возможно, знал тайну пропажи экспедиции Дмитриева. Тех, кто искал или делал вид, будто искал, там, где оной и в помине не было. Тех, кто хранил тайну Граматухинских гранитных блоков. И сомнений у подполковника на этот счёт уже не было.

Щетинин склонился над документом. Сорок лет спустя в живых из поисковой группы осталось трое. И один из этой троицы был не кто иной, как Юрий Николаевич Ельцов, на тот момент студент второго курса пединститута, а ныне декан геофака Благовещенского педагогического университета. Второй участник на данный момент находился в Свердловске, лежал в больнице с инсультом. А потому СЧХ его тут же мысленно откинул. И о Ельцове пока, временно, тоже забыл. Взгляд подполковника сверлил третью фамилию, стоявшую в списке. Владелец которой, как несколько минут назад выяснил Щетинин, тихо-мирно проживал в Благовещенске. В собственном доме по улице Высокой. Номер семь.

* * *

Донченко повернулся к Сашке.

— Ждите! Скоро вернусь. — Достал из рюкзака плотную маскировочную сетку, укрыл ею тела майора и старика. — И не шевелитесь. А то как два медведя в берлоге…

Пригнувшись, упругим, лёгким шагом Лёха отошёл на несколько метров, обернулся. Внимательно осмотрел местность и остался доволен результатом своей работы: заметить тела в зелени кустов, да в сумерках начинающегося вечера, да под маскировочной сеткой было невозможно. Даже с такого близкого расстояния.

Ещё сильнее пригнувшись, удовлетворённый опер растворился в зелени летней тайги.

* * *

— Мы упустили декана.

— Каким образом?

— Его пасла местная милиция. Кстати, от них он тоже ушёл. Мы помогли. Дали возможность въехать в город. Ментов по пути «скинули». Там всё чисто, не придраться, можете не беспокоиться.

— Что Ельцов?

— Бросил такси у въезда в город. Пересел на рейсовый автобус. В центре города снова взял такси. Приехал по адресу переулок Береговой, дом номер один. Частный сектор. Мы блокировали переулок с обеих сторон. Но кто мог знать, что дворы имеют между собой сообщение? Вот он и ушёл.

— Идиоты!

— Согласен. Виноват. Мало людей. Четверо задействованы в поиске Савицкого… Может, привлечь кого из «ветки»?

— Ни в коем случае! «Ветка» должна остаться в городе в полном составе. Вполне возможно, Ельцов попытается связаться с кем-то из них. Полностью блокируйте лагерь. Декан будет всеми силами стремиться к ним. Он — неуправляем. А потому ни в коем случае не должен встретиться с Дмитриевым!

— Ваш приказ можно расценить как…

— Да!

* * *

Лёха нашел овраг. В него осторожно и переместилась группа, но сырость и холод там пробирали до костей. Натянутая маскировочная сетка, скрывавшая двух милиционеров со стариком, не пропускала последние лучи уходящего на запад солнца, которые и так с трудом пробивались сквозь слой сосновых пушистых веток.

Савицкий, стараясь не шуметь и делать как можно меньше движений, натянул на себя свитер.

— Завтра спину скрутит.

— Говорите тише. — Лёха тронул старика за руку. — Впереди, в сорока метрах от нас пост. Могут услышать.

— Если не услышали до сих пор…

— До сих пор их волновало совсем иное. Теперь они на стрёме. — Донченко осторожно выложил из рюкзака еду и флягу с водой. — Постарайтесь воздержаться от еды и воды. Ещё не хватало, чтобы кому-то из вас по нужде приспичило. Если не услышат, то по запаху учуют точно.