Пропавшие

Я постояла там минуту, пытаясь сообразить, что же делать, затем очень медленно обернулась назад и огляделась. Я ведь искала ключ от входной двери, правильно? И нашла его, когда вошла в калитку, как раз перед тем, как ожили опасные тени. Присев на корточки, я стала перемещаться вдоль дорожки, вглядываясь в землю, и была вознаграждена металлическим блеском под кустами, куда улетел ключ от входной двери. Кто-то из нас — я или он — вдавил его в грязь, и виден был только блестящий брелок на кольце с ключом. Я отряхнула его от земли, ощутив пусть и слабое, но ликование. Это он не унес. Что же он хотел у меня украсть?

Я дотащилась до входной двери и сунула ключ в замок. Колено теперь уже болело по-настоящему. Войдя в прихожую и прежде всего захлопнув дверь и заперев ее на ключ и задвижку, я едва не упала. Из гостиной доносилась пронзительная музыка какой-то ночной программы, и терпеть ее было выше моих сил, какую бы боль я ни испытывала. Доковыляв до телевизора, я выключила его. В наступившей тишине послышалось похрапывание мамы. Я увидела ее ничего не выражающее лицо, приоткрытый рот и блеск белка под неплотно закрытым веком левого глаза и не почувствовала ни ненависти, ни любви, ни жалости. Не ощущая ничего, а просто потому, что здесь лежало одеяло, я стащила его со спинки дивана и укрыла мать. Она не шелохнулась.

К левой руке начала возвращаться чувствительность. Я осторожно пошевелила пальцами и пару раз коснулась плеча. Кости целы, подумала я, хотя выше плеча рука не поднималась и болела так, что я не решилась на новую попытку после первой. Я прохромала на кухню и залпом выпила стакан воды. Горло саднило. Колено пульсировало. В ящике стола я отыскала две таблетки ибупрофена и проглотила их. Пользы от них было все равно что от скорлупки воды, вылитой в костер.

Теперь — антикризисные действия: я позвонила в службу блокировки карт и оператору своей мобильной связи. Как это облегчает жизнь. Все можно будет заменить в течение двух дней. Телефон мне обновят и вышлют новый по почте. Все было улажено в течение десяти минут, среди ночи, через колл-центры в Индии. Никаких вопросов не задали. Помимо утраченных личных вещей единственной настоящей проблемой оказалась моя машина. Запасные ключи находились в Манчестере, у тети Люси, хранились они там из-за мамы, так как дважды она брала мой автомобиль ночью, когда была не в состоянии им управлять. Я не могла рисковать, держа в доме второй комплект ключей. Придется утром звонить тете Люси и просить переслать их мне. А пока мой автомобиль постоит там, где я его оставила. По крайней мере припаркован он правильно. Пачка квитанций за неправильную парковку стала бы последней каплей.

Я снова наполнила стакан и осторожно присела за кухонный стол. Прихлебывая тепловатую воду, я решила следующее: если я позвоню в полицию, меня станут расспрашивать, где я была и что делала, гуляя по окрестностям в такой час ночи. Блейк не поблагодарит меня, если всплывет, что я ездила к нему. Мне будет до смерти неловко объяснять, что я делала на улице, где живут Шеферды. Следовательно, никакой полиции. И потом, вряд ли они найдут того, кто напал на меня. Насколько я знала, за подобные преступления никогда никого не удавалось арестовать, если только не ловили на месте.

К тому же не стоило делать из мухи слона. Ну кто-то украл мою сумку. Подумаешь, важность. Он, вероятно, хотел продать содержимое и купить наркотики. Даже в пригороде это не являлось редкостью. Рядовое преступление. Не о чем и беспокоиться. Разовое нападение. При желании, конечно, можно напридумывать и больше, но это никуда меня не привело бы. Хорошо, что это случилось рядом с моим домом. Мне просто не повезло, не так ли? Не мог же он ждать именно меня. Я попалась ему на пути, и он этим воспользовался. Волноваться из-за этого непозволительно, решила я. Возьму себя в руки и переживу данное происшествие.

С этой мыслью пора было двигаться дальше. Я испытывала отчаянную потребность в горячем душе и нормальном ночном сне. Прежде чем одолеть подъем наверх, я в нерешительности остановилась в прихожей, чтобы оценить понесенный ущерб. Я включила верхний свет и подошла к зеркалу, висевшему у двери. Заставив себя успокоиться, я долго со священным ужасом смотрела на свое отражение: грязь в волосах и на лице, макияж размазан по щекам, пятно на скуле, появившееся после того, как он безжалостно вдавил мое лицо в землю.

Затем я выключила свет и отправилась в ванную комнату.

1992 год

Через месяц после исчезновения