Пропавший канцлер (СИ)

Повертев змейку в руке, Паргар даже осмелился примерить кольцо, но оно было слишком велико для его крошечных пальчиков. Пожав плечами, кинул её обратно и захлопнул крышку. Побарабанив пальцами по лаковой поверхности, задумался: а зачем вообще отцу понадобился весь этот мусор? Зачем он ездил за ним в такую даль, неужели только за этим? То, что король из поездки привёз именно эту шкатулку, было подтверждено одним из соглядатаев принца. Благодаря этому шпиону Паргар знал буквально всё о том путешествии. И если рассуждать логически, то отец провёл два месяца в пути, только чтобы привезти что-то настолько ценное, что это нельзя было поручить кому-то другому, и это ценное должно было послужить для него защитой, потому что не стал бы король тащиться в такую даль за тайным средством против самого себя. А если это так, то усилия Паргара напрасны, и ларец с мусором не спасёт его от взбесившегося вампира. Нужно срочно что-то предпринять и спасаться самому, прихватив Сильму и мать.

Но, если посмотреть с другой стороны, то, если ларец это секретное оружие короля, то, чтобы ослабить последнего, нужно похитить у него это оружие, тогда, может быть, вампира можно будет убить. Вновь клацнула защёлка, и в маленькой ладошке сверкнул жёлтый металл. Вернув ларец на место, Паргар пошёл на выход. Кольцо он спрятал в карман, комнату закрыл на ключ. Снаружи кабинета всё ещё ждал распоряжений офицер охраны. Принц вновь забрался тому на спину.

– Покои принцессы Сильмы, – задумчиво обронил карлик, положив подбородок на крепкое плечо мужчины. Если уж действовать, то начинать нужно с сестры.

Офицер легко поднял свою ношу и стал быстро спускаться по лестнице.

Сильма была в своих покоях одна, даже в коридоре никого не было – слишком рано для придворных дам. Девушка только что поднялась с постели и сейчас сидела за маленьким столиком с чашкой кофе в руке. Служанка куда-то отлучилась, и принцесса скучала. В своей неприбранности девушка была необычайно хороша: порозовевшая ото сна, с рассыпавшимися по плечам рыжими кудрями, со съехавшей набок шёлковой сорочкой и небрежно наброшенным пеньюаром, она заставляла собой любоваться.

Вошедший без стука Паргар, пользующийся такой привилегией ещё с детства, замер на пороге, не в силах оторвать взгляда от сестры. Та обернулась на звук, и на лице промелькнуло разочарование.

– Ах, это ты, братец.

– Да. А кого ты хотела увидеть? – принц уверенно зашагал к креслу с сидящей в нём девушкой. Проходя позади, чуть задержался, поймав пальчиками свесившийся локон, и поднёс его к лицу. Зажмурившись от удовольствия, втянул носом аромат и тут же, как ни в чём не бывало, поспешил к креслу напротив.

Воспользовавшись пуфиком, ловко взобрался на сидение и, расправив полы своего жёлтого камзола, взглянул в лицо Сильмы. Та неспешно пригубила кофе и, словно издеваясь над слабостью брата, положила ногу на ногу, и стала покачивать шёлковой комнатной туфлей с белым пушистым помпоном. Паргар, как зачарованный, уставился на эту туфлю, не в силах отвести взгляд. Та покачивалась, миллиметр за миллиметр сползая с изящной ступни. Принц следил за этим почти незаметным движением, как больной следит за стрелками часов, мечтая заметить их движение. Туфля вдруг упала, и принц вздрогнул, сбросив оцепенение. Оторвав взгляд от нежной кожи ноги, перевёл его выше.

– Зачем пожаловал, братец, да ещё так рано? Что-то случилось? – поинтересовалась Сильма.

– Э, думаю, да, случилось, – Паргар нервно сглотнул, собираясь с мыслями.

– И что могло случиться в нашем дворце? Неужели скончалась королева-мать?

– Нет, с маменькой всё в порядке.

– А жаль, – Сильма сделала ещё глоток и решила ещё подразнить брата, она знала, что тот обожает мать, – у меня на примете есть чудный фасон траурного платья.

– Прекрати, Сильма, а не то… – побагровел принц.

– А то что? – девушка снисходительно усмехнулась.

– Ничего, – взял себя в руки Паргар. – Ты же понимаешь, что без причины я бы к тебе не пришёл.

– Фу, как серьёзно! Ты же можешь приходить, когда захочешь, почему же тогда заходишь только по делу?

Паргар начал вновь закипать – звучавшая в словах сестры насмешка резала не хуже острого ножа. Он как-то зашёл, оказалось не вовремя – Сильма обжималась с какой-то дамой. Принц застыл, не в силах оторвать взгляда от происходящего, и отчего-то решил, что его не заметили, и только какое-то время спустя увидел отражение в одном из зеркал – его сестра улыбалась ему оттуда. Он тогда сбежал, но улыбка Сильмы не шла из головы.

Девку ту он потом собственноручно запытал до смерти в одном из подвалов. Сильма же, подозревая в исчезновении любовницы брата, нажаловалась отцу. Грэйш вызвал сына к себе и учинил ему допрос. Паргар легко отбился, ведь равных ему в интригах не было никого. Всё вроде бы закончилось благополучно, только вот сестра, когда уединялась с какой-нибудь своей подружкой, стала запирать дверь, а Паргар, прежде чем войти, прислушивался, нет ли каких-либо подозрительных звуков.

– Итак, какое у тебя ко мне дело, братец, в такую рань?

– Наш отец.