Проповедник

Дни тянулись бесконечно долго. Несколько раз в день они звонили в полицию, надеясь услышать новости, но тщетно. Когда лицо Йенни появилось в газетах, их телефоны звонили, не умолкая. Друзья, родственники и знакомые. Все они были потрясены, но наряду с собственным волнением пытались вселить в Керстин и Бу надежду. Некоторые предлагали приехать в Греббестад для поддержки, а они любезно, но решительно отказывались. Им казалось, будто тогда станет слишком очевидным, что что-то не так. Словно, если они просто останутся сидеть в кемпере друг напротив друга за маленьким столиком, Йенни рано или поздно войдет в дверь и все вернется к нормальному положению вещей.

Так они и сидели день за днем, погруженные в тревогу. Этот день был, если такое возможно, мучительнее прежних. Всю ночь Керстин снились тревожные сны. Она металась в поту, а у нее перед глазами мелькали трудно поддающиеся толкованию картины. Несколько раз она видела Йенни. В основном маленькой. На газоне перед их домом. На пляже в кемпинге. Но эти образы все время сменялись темными, странными картинами, которые она не могла истолковать. Было холодно, темно, и с краю что-то притаилось, но она никак не могла понять, что именно, хотя раз за разом тянулась во сне за этой тенью.

Утром она проснулась с ощущением опускающегося сердца в груди. Часы проходили, жара в маленьком кемпере нарастала, а Керстин молча сидела напротив Бу, отчаянно пытаясь вызвать ощущение тяжести Йенни у себя на руках. Но, как и во сне, казалось, будто оно находится вне пределов ее досягаемости. Она помнила это чувство, оно было таким сильным на протяжении всего времени отсутствия Йенни, а теперь она его больше не ощущала. К ней медленно пришло понимание. Она оторвала взгляд от стола и посмотрела на мужа.

– Ее больше нет, – произнесла она.

Бу промолчал. Как только она это сказала, он душой почувствовал, что это правда.

Лето 2003 года

Дни слились в сплошной туман. Она мучилась так, как даже не представляла, что это возможно, и не переставая ругала себя. Если бы только она не совершила такую глупость и не голосовала на дороге, ничего этого бы не случилось. Мама с папой столько раз говорили, что нельзя садиться в машину к незнакомым людям, но она чувствовала себя неуязвимой.

Казалось, это было так давно. Йенни попыталась вызвать это ощущение, чтобы секундочку понаслаждаться им. Ощущение, что ничто в мире ее не берет, что беды могут приключаться с другими, но не с ней. Что бы ни случилось, это ощущение уже никогда не вернется.

Она лежала на боку и скребла вытянутой рукой по земле. Вторая рука не действовала, и Йенни заставляла себя шевелить более здоровой рукой, чтобы поддерживать циркуляцию крови. Она мечтала о том, чтобы, подобно героине фильма, наброситься на него и победить, когда он к ней спустится, а потом, оставив его лежать на полу без сознания, убежать к ожидающему ее отряду, который повсюду ее искал. Нереальная, но прекрасная мечта. Ведь ноги больше не пригодны для ходьбы.

Жизнь по капле уходила из нее, и ей представлялось, как та утекает в землю под ней, давая жизнь организмам там, внизу. Червякам и личинкам, которые жадно всасывают ее жизненную энергию.

Пока ее покидали последние силы, она думала о том, что у нее не будет шанса попросить прощения за свое невозможное поведение в последние недели. Она надеялась, что они все равно поймут.

⁂