Пропущенные моменты

       – …И что теперь будешь делать? – спросила Дина, выслушав рассказ кузины о победе над мисс Купер. – Без практики путь на второй курс заказан. Так что хочешь не хочешь, а придется искать.

       – Уже, – улыбнулась Габи. – Саймон Роббинс – помнишь? Он великодушно согласился приютить бедную несчастную студентку, оставшуюся по ошибке без юридической практики.

       Дина во все глаза уставилась на кузину. Потом хмыкнула.

       – Почему мне кажется, что ты на это и рассчитывала?

       – Потому что я заранее с ним договорилась, – отозвалась Габриэлла и, закинув руки за голову, плюхнулась на подушку. – И теперь я все лето проведу в Виктории. С Вэлом…

       Расслышав в голосе кузины неприкрытый восторг, Дина не удержала добродушный смешок.

       – И этот человек называл авантюристкой меня, – заметила она. – А мне до твоей изощренности еще расти и расти.

       Габи не ответила. Только выудила из кармана подаренный Вэлом ключ и крепко сжала его в руке.

       Глава 5: Ангел-хранитель

       Первый раз она приснилась, когда на повестке дня стоял вопрос о его исключении из школы. Вэл понятия не имел, кто она и почему приходит в самые трудные моменты его жизни, но если бы её не было – без капли преувеличения – Вэл мало чего добился бы в жизни. Она не осуждала и не давала советов, но словно оберегала, отводила беду и… наполняла дни смыслом.

       Вэл не знал, как её зовут – сам он во сне звал её не особенно остроумным прозвищем Шоколадка, и почему-то это имя всякий раз согревало его не хуже кружки горячего какао.

       Он ни разу её не видел – только тень или силуэт с двумя хвостиками над ушами. Зато слышал её голос: звонкий, задорный, чуточку лукавый, обожающий называть его полным именем в придачу с фамилией.

       – Вэлентайн Экройд, неужели ты позволишь младшему братику обойти тебя на экзаменах?

       – Вэлентайн Экройд, ты же не думаешь, что сможешь в Японии зарыть в землю свой талант изобретателя?

       – Вэлентайн Экройд, разве не ты раз за разом делал невозможное, чтобы добиться успеха? Остался всего один шаг, и ты лучше всех знаешь, сколько он для тебя значит.

       Вэлентайн Экройд – обращение, которое он ненавидел слышать от матери, потому что уже одно оно звучало из её уст как оскорбление. Но смешная девчонка в сновидениях говорила иначе. Не обидно, но словно вызывающе: так, что в ответ хотелось ввернуть какую-нибудь забавную шпильку и слушать, как Шоколадка зальётся весёлым, заразительным смехом.

       В последний раз она появилась перед самым переездом семьи из Японии в Штаты. Вэл тогда лёг спать в бешенстве, отдав большую часть своих сбережений за переправку Тимовой машины на материк. Он всегда с оптимизмом смотрел в будущее, однако в тот момент начал сомневаться в способности что-либо изменить в собственной жизни. Но давно уже не появлявшаяся Шоколадка не оставила его и на этот раз.

       – В гостях хорошо, а дома лучше, – сказала она и склонила голову на бок. – Я буду рада нашей встрече.

       И Вэл вдруг ясно увидел большие карие глаза и немного застенчивую, но от того не менее искреннюю улыбку.

       – Габи, – без тени неуверенности позвал он, а она рассмеялась.

       – Ну, слава богу, вспомнил! – тряхнула хвостиками. – Теперь всё будет хорошо. Не скучай!

       И ушла из его сновидений.

       Первое время Вэл не верил, что она попрощалась с ним всерьёз. Особенно когда ничего не получалось в Виктории и на душе с каждым днём становилось всё более муторно. Так, что в один прекрасный момент стало казаться, будто с Шоколадкой пропала и его удача. И тогда память услужливо подтолкнула знакомый образ.

       – Вэлентайн Экройд, о какой удаче ты говоришь? – да, всё это уже было с ним в Японии. – Ты же добился всего только собственным упорством и целеустремлённостью. Так что не прибедняйся, я всё равно не поверю, что эти качества у тебя вдруг исчезли.

       Как всегда, она оказалась права. Немного изменив тактику, Вэл снова начал с малого, постепенно накапливая деньги и укрепляя свои позиции. И, наверное, только наградой за это вечное преодоление можно было считать встречу с ней – настоящей. Совсем другой – такой повзрослевшей, изменившейся – но всё с теми же озорными искорками в карих глазах и с той же ласковой улыбкой на губах, от которой ещё в детстве пробирало до самого копчика.

       – Шоколадка, – полуутвердительно спросил он и не успел обругать самого себя за это вырвавшееся детское прозвище, как Габи шагнула вперёд и счастливо рассмеялась.

       – Вэлентайн! Я думала, что уже никогда тебя не увижу…

       (Это всё. На самом деле, этот эпизод должен быть вступлением в еще одну историю, но я на нее пока что не сподобилась. Так что вот.)