Пророчества Книги Даниила. 597 год до н.э. - 2240 год н.э.

«Великая власть» Александра поистине беспрецедентна: до него никто не властвовал над столь обширными территориями. Кроме того, он, как никто ранее, «действовал по своей воле», т. е. не опирался на традиции предшествующих правителей, но создавал новые формы взаимодействия властителя с подчиненными. Этот человек удивительным образом соединял в своем правлении несоединимое: абсолютизм власти – с пренебрежением к целостности империи (чего стоит хотя бы ее разделение между друзьями согласно завещанию Александра!), эллинскую непритязательность – с восточной роскошью.

С одной стороны, как замечает Плутарх,

Если... доходило до дела, Александра не могли удержать, как это не раз бывало с другими полководцами, ни вино, ни сон, ни развлечения, ни женщины, ни занимательные зрелища. Об этом свидетельствует вся его жизнь, которую, как коротка она ни была, он сумел заполнить многочисленными и великими подвигами. (Там же, XXIII)

C другой же стороны,

... За пиршественным столом его хвастливость становилась тягостной. Он и сам безудержно хвастался и жадно прислушивался к словам льстецов. После пира Александр. спал нередко до полудня, а иногда проводил в постели весь последующий день. (Там же, XXIII)

Будучи человеком очень сообразительным, открытым, радушным, весьма демократичным в обращении, Александр в то же время провозглашал себя божественным существом: в Греции – сыном Зевса, а в Египте – сыном Амона (он даже изображался на монетах с бараньими рогами, поскольку Амон почитался в образе овна. Отсюда арабское прозвище Александра – Зу-л-карнайн, т. е. «двурогий»).

Понятно, что такой эксцентричный и противоречивый царь проводил политику, отличную от политики всех предыдущих правителей мировых империй.

«... Но когда он восстанет, царство его разрушится, и разделится по четырем ветрам небесным, и не к его потомкам перейдет, и не с тою властью, с какою он владычествовал.» (Дан. 11, 4)

Выражение ?????? <у-хе-амдо?> означает «и как [только] он восстанет» – оно призвано указывать не только на недолгий срок правления Александра после создания им мировой империи (334323 годы до н. э.) и на его раннюю смерть (в 33 года), но и на недолговечность самой империи, распавшейся сразу после его кончины.

О разделении царства «по четырем ветрам» мы уже говорили. Заметим только, что это выражение можно понять и как «разделится для четырех духов [????? <рухо?т>]» – и тогда здесь снова имеются в виду ангелы-народоводители.

Понятно также, что наследники Александровой державы не были его потомками («не к его потомкам перейдет») и что их власть ни в коей мере не сравнима с его владычеством («не с тою властью»).

«... Ибо раздробится царство его и достанется другим, кроме этих.» (Дан. 11, 4)

Интересно проследить значения трех глаголов, употребленных в рассматриваемом стихе и говорящих о распаде царства Александра. Первый, ???? <тишаве?р>, означает «разломаться» и относится к первоначальному разделению империи на четыре части; его смысл дополняется вторым глаголом, ??? <тэха?ц>, – «разделится», смягчающим «резкость» первого и указывающим на разделение законное, достаточно гармоничное. Зато третий глагол, ???? <тинате?ш>, — «искоренится», «разорится», «истребится», свидетельствует о грядущем окончательном «искоренении» даже остатков былого величия империи, ее территориального, языкового и культурно-политического единства.

По прямому смыслу стиха, четыре вновь образовавшиеся части бывшей империи будут дробиться и далее. Однако употребление третьего из упомянутых глаголов ясно говорит о коренных переменах: об изменении не только государственного устройства при тех или иных династиях, но – этноса, языка, идеологии. Это подтверждается последней частью стиха: «... достанется другим, кроме этих.» Здесь присутствует противопоставление ????? <ахери?м>, «других», «иных», – и ??? <э?ле>, «этих». Если под «этими» подразумеваются правители, так или иначе близкие Александру по языку, ментальности, основам религии и культуры, т. е. правители-эллины или эллинизированные азиаты, то под «другими» следует понимать людей, у которых все перечисленное совершенно отлично от греков.