Пророчество Черной Исабель

Высокая, тонкая, с листьями в волосах и на одежде, она сидела среди папоротников, как лесная фея. Линдсей снова ощутил стеснение в груди.

– Ваше зрение все равно вернулось бы рано или поздно, – ответил он со вздохом, – вы сами говорили. Но я рад, что… был вам полезен.

Она смотрела на него, не отрываясь, и Джеймс в который раз подумал, что эта девушка с ее странным даром, прекрасными опаловыми глазами и пленительно-женственным ртом, такая невинная и чистая, – настоящая загадка.

Если бы он мог позволить себе ее полюбить! Иногда он пытался себе представить, какой могла бы стать его жизнь, уйди он на покой, но что толку! Познать эту жизнь ему не суждено, потому что его удел – ходить по острию ножа. Мир, счастье, любовь не для него, так что лучше выбросить из головы черноволосую прорицательницу.

Исабель стала подниматься на ноги, и Линдсей, поколебавшись, помог ей встать. О, как ему хотелось ее обнять! Но он, переборов себя, отошел в сторону.

– Вы слышали, Джеймс, Ральф подтвердил, что ваша кузина у него, – сказала девушка.

– Слышал, – угрюмо отозвался горец. – Она – приманка, с помощью которой он рассчитывает заманить в ловушку меня.

– А еще Ральф сказал, что вы убили несколько человек и предали Уоллеса, чтобы получить награду за его голову. Какая ложь!

Линдсей молча смотрел на нее секунду-другую, понимая, какого ответа она ждет. В ее глазах горел огонек убеждения, она снова верила в него!

– Нет, Ральф сказал правду, – проговорил он и отвернулся, чтобы не видеть, как этот огонек угаснет и ее прекрасные глаза наполнятся болью.

12

Когда они выехали из леса, Исабель ахнула: вид и впрямь открылся изумительный. Поляна сияла и золотилась в лучах солнца, словно ее устлали драгоценной парчой, и посреди этого великолепия стоял маленький уютный домик, совершенно такой, каким его описал Линдсей.

Как всегда, после приступа слепоты на девушку напал зрительный голод: она жадно разглядывала все вокруг, наслаждаясь солнцем, красками, игрой света и тени. Когда взгляд Исабель упал на Линдсея, ее поразило ощущение силы, исходившее от его фигуры. Высокий, широкоплечий, он гордо восседал на вороном жеребце, держа на одной руке пойманного в лесу сокола. Изысканно-красивая в своем серо-коричневом оперении с тонкими короткими черточками птица вертела головой, поблескивая на солнце золотистыми глазами.

Джеймс через плечо бросил взгляд на Исабель и отвернулся.

Она почувствовала, что ее шею и щеки заливает румянец. Ей вспомнился недавний поцелуй – страстный, упоительный, нежный, рассеявший угнетавшую ее тьму.

В тот момент переполненная благодарностью Исабель хотела целовать своего избавителя еще и еще, так же упоительно и страстно, как он поцеловал ее, но он снова отвернулся от нее, вмиг став чужим и холодным. А потом случилось и вовсе ужасное: он признался, что предал Уоллеса!

Его слова ранили Исабель в самое сердце, причинив боль, которая была во сто крат сильнее страданий от телесных ран. И теперь, глядя на Линдсея, девушка снова и снова задавала себе один и тот же вопрос: неужели он действительно предал Уоллеса, своего вождя и друга? Нет, несмотря на его признание, она не могла в это поверить.

В ее душе царил полный разлад. Только что, за несколько минут до страшных слов Джеймса, ей довелось услышать, как лжет и признается в похищении беззащитной женщины по имени Маргарет Кроуфорд сэр Ральф, которого Исабель и ее отец считали рыцарем без страха и упрека. Кроме того, безутешный жених, только что потерявший невесту, был чересчур практичен и деловит.

Исабель вздохнула и поморщилась: нет, ему нельзя доверять, как и Линдсею. И все же из них двоих – рыцаря и разбойника – она отдала бы предпочтение последнему.

Сокол на руке Джеймса встрепенулся, взмахнул крыльями и вскрикнул. Новый хозяин успокоил его и остановил лошадей.

В дверях домика появилась пожилая женщина в грубом домотканом платье, с седыми, как снег, волосами. И ростом и статью она, пожалуй, не уступила бы мужчине-воину. Воинственно подбоченившись, она воззрилась на нежданных гостей.

– Здравствуй, тетушка, – сказал Линдсей и спрыгнул на землю.

Глаза Элис наполнились слезами. Она шагнула навстречу и стиснула его в объятиях, потом отпустила и пригласила в дом:

– Входи скорее, Джейми, ведь тебя ищут! О господи, кто это с тобой? – Она повернулась к девушке. – Неужто Черная Исабель?

– Она самая, – кивнул Линдсей. – Жива, как видишь.

– Ты слышал, что сказал Ральф Лесли? – удивилась Элис.

– По большей части. Мы с Исабель прятались в папоротнике на опушке, – пояснил ее племянник и, посадив поудобнее сокола, свободной рукой снял с лошади свою пленницу. Поставив ее на землю, он тотчас же отдернул руку, как будто обжегся, и Исабель оказалась лицом к лицу с суровой матроной.

– Бедняжка, похоже, вам здорово досталось, – заметила Элис, оглядывая путешественницу. – Кстати, где ты взял сокола, Джейми?

– О, это длинная история, тетя, – устало отозвался он.