Пророчество не лжёт (СИ)

Бен назвал ещё несколько имён навскидку, но ни одно не вызвало никаких воспоминаний, только первое, если уж её реакцию на него можно было вообще назвать таковыми. На нем и решили остановиться. Девушка не возражала, ей и самой надоело уже быть никем и обрадовала хоть какая-то определённость. Так и потекла их тихая мирная жизнь. Ашла день ото дня пыталась что-то вспомнить, иногда сама, иногда и по наводке сознания. Она натыкалась на знакомые слова и вещи, отчего в сознании вспыхивали секунды озарений, заканчивавшиеся как правило ничем, кроме обмороков. Бен считал это последствием сотрясения мозга и старался, чтобы оно скорее прошло. Он поил Ашлу лечебными отварами, прикладывал к голове компрессы, но добился этим только прекращения обмороков, возвращению памяти это, увы, не поспособствовало. И когда спустя почти год ничего так и не прояснилось, оба понемногу смирились с тем, что прошлого у девушки нет и не будет, стали просто жить, тихо и мирно, как отец и дочь. Бен, как и всегда, утром и вечером уходил на рыбалку и в центр, Ашла с ним не ходила, сначала из-за плохого самочувствия, потом просто по привычке. Дома у Бена была так спокойно и уютно, что выходить в большой мир девушка не хотела, он пугал её. Особенный страх вызывал транспорт, а именно спидеры. Она просто не смогла бы заставить себя в него сесть, если бы таковой был у Бена, но старик предпочитал ходить пешком и спидеры Ашла видела лишь на картинках. Связи с общественностью Бен так же не поддерживал, предпочитая жить отшельником. Голонета в доме не было, равно как и самого простенького коммуникатора, Бену просто некуда и некому было звонить. Потому и заснять незнакомку на фото было невозможно и никто до сих пор не знал, где следует искать потерянную. Бен и не пытался особо узнать не ищет ли кто Ашлу, надеясь, что она сама вспомнит всё. Но нет, не вспоминала, просто ждала его дома, прибиралась и готовила еду, в свободное время просматривая какие-то записи, находившиеся в домике. Это чаще всего оказывались протоколы каких-то непонятных заданий, фото неизвестных людей, особенное внимание привлёк светловолосый малыш на руках худенькой женщины. Почему Бен хранил его фото? Какое значение он имеет? И в один из вечеров решилась спросить. Ответом послужила история о его маленьком сыне, украденном в раннем детстве. При этом Бен рассказывал всё напрямую, ничего не скрывая, при этом испытывая странное ощущение, что такая сцена в его жизни уже была. Вот точно так же, как сейчас, он сидел за столом, напротив него молодая тогрута, которая внимательно слушает его, открывая благодаря его словам что-то новое в самой себе. Такой же чай в белых чашках, печенье из зерна. Вот только планета другая, и дом тоже, да и слушательница значительно старше. Бен говорил и вспоминал как впервые делился этой историей, как и с кем.

«Асока, дочь бедного раба» — вспоминал Бен, рассматривая собеседницу — «Девочка, чувствительная к Силе. Я помог ей открыть себя. Её потом забрали в Орден. И больше я с ней не виделся. Интересно, как она там?»

Думал и смотрел на Ашлу. Та, на первый взгляд, совсем не походила на Асоку, разве, что тем только, что тоже была тогрутой. Больше же эта стройная девушка с крепкой, натренированной фигурой и утончённой внешностью не имела ничего общего с той худенькой десятилетней девчонкой, состоящей из одних острых углов. Но вот и именно, что на первый, на второй сходств выявлялось уже немного больше. Цвет и форма глаз, кожи, вид белых рисунков на лице. А третий взгляд приносил и вовсе неожиданные мысли.

«А уж не она ли это?» — проносилось в голове Бена — «Уж очень похожа на беднягу Шона. Правда в последние годы он выглядел неважно, надрываясь на работе, но в молодости был красивым, не зря именно его полюбила та странная девушка, вокруг которой всегда было яркое свечение. Вот только и ушла она сразу же, как только Асока родилась».

Но посмотрев ещё несколько раз, Бен решил, что ему всё-таки показалось и не стал бередить ей душу своими глупыми старческими бреднями. И так достаточно заставил её поволноваться над своей историей. Потом она снова взяла фото семьи Бена и посмотрев на ребёнка особенно внимательно, неожиданно выдала:

— На нашего канцлера в детстве похож. Он тоже был такой, свеженькой, кудрявый, а сейчас седой, только глаза такие же остались. Я видела фото на его столе.

— Вот значит как — среагировал в Бене бывший джедай — А как его звали?

— У него было двойное имя, его звали то Кос, то Шив, но вообще его называли господин верховный канцлер, или просто Палпатин — выдала Ашла словно скороговорку и как всегда, замерла, не закончив.

— А он и сейчас занимает эту должность? — поинтересовался он с осторожностью.