Пророк

Из гостиной в спальню хлынул поток света, упав на лицо Лиз Хэмилтон. Шум и яркий свет заставили ее подскочить в кровати. Лиз глянула прямо в лицо Шоуфилду, и пронзительный крик, отразившись от стен комнаты, заставил Шоуфилда на секунду заколебаться. Лиз хватило этого мига, чтобы броситься в ванную, дверь которой выходила в спальню. Дверь захлопнулась прямо перед лицом Шоуфилда.

Он сделал шаг назад и уже занес ногу для удара, когда вдруг понял, что задумала Лиз. Ванная соединялась с маленькой прачечной, а та, в свою очередь, выходила в кухню. Лиз не пыталась запереться в ванной, а спешила в кухню, чтобы выбраться из дома через заднюю дверь.

Шоуфилд выскочил в разбитую дверь, пробежал мимо рождественской елки и ворвался в кухню, с разбега проехав по темному линолеуму до угла. Свет был выключен, однако через окошко над раковиной падали слабые отблески с улицы. Шоуфилду этого хватило – он заметил темный силуэт Лиз, скрывающийся в тени. Шоуфилд испытал выброс адреналина: азарт погони его оживил. Лиз схватила какой‐то предмет со стойки у раковины и бросилась вперед.

Жажда крови обострила реакции убийцы, и он метнулся в сторону, едва успев избежать удара ножом в живот. Лезвие разрезало его кожаную куртку. Шоуфилд не считал себя бойцом, однако постоять за себя был способен. Он вышиб нож из рук женщины и вцепился ей в горло.

Они рухнули на пол. Лиз пыталась закричать, но вопль замер у нее в горле, а наружу вырвался лишь хриплый придушенный звук.

В окошко задней двери неожиданно упал сноп света, и Шоуфилд поднял голову. Он ожидал увидеть на крыльце силуэт полицейского с пистолетом и фонариком, однако за дверью никого не было – видимо, просто по переулку проехала случайная машина. К счастью, Шоуфилд оставил «камри» довольно далеко от дома, чтобы автомобиль не загораживал проезд.

В кухне раздался шум, и Шоуфилд повернулся к Лиз как раз в тот миг, когда та полностью вытащила один из нижних ящиков шкафчика и обрушила его на голову нападавшего.

Шоуфилд отлетел в сторону и упал на спину. Из ссадины на голове потекла кровь, и внезапная боль прояснила его сознание. О чем он только думал? Так недолго и попасться…

Донесся звук торопливых шагов: Лиз бежала обратно к ванной, – и Шоуфилд, взяв себя в руки, вскочил с пола. Натыкаясь в темноте на мебель, он кинулся за женщиной, схватился за ручку двери и дернул. Заперто… Дверь была дешевенькой, пустотелой, и Шоуфилд выбил ее с одного удара, однако Лиз уже успела выскочить в спальню.

Она оглянулась и взвизгнула, когда убийца выскочил из темноты. Шоуфилд опрокинул ее на кровать и начал молотить кулаками. В комнате раздался еще один вопль, и Шоуфилд не сразу понял, что кричал он сам. Лиз откатилась в сторону и попыталась сползти с кровати, однако Шоуфилд схватил ее за ноги и навалился сверху.

Его руки снова сомкнулись на шее Лиз, и он изо всех сил сжал ее горло. Свет из гостиной падал на лицо женщины, и Шоуфилд увидел, как она побагровела, пытаясь сделать хоть глоток воздуха. Лиз вцепилась в его руки, заскребла ногтями по перчаткам, а потом, размахнувшись, ударила Шоуфилда по шее, глубоко расцарапав кожу.

Он взвыл и тряхнул Лиз, вжав ее еще глубже в постель. Его пальцы превратились в тиски, и Шоуфилд видел, что силы покидают женщину.

Лиз была блондинкой, как и старшая дочь Шоуфилда, Алисон. Он раньше не замечал, что между ними есть какое‐то сходство, однако теперь оно бросилось в глаза. Шоуфилд подумал о своей семье, о том, что сделает с его любимыми Пророк.

Он не желал причинять боль этой женщине, сожалел, что приходится убивать и ее, и других девушек. Шоуфилд не хотел этого. И все же, если выбирать между женщинами, предназначенными для заклания, и своей семьей, решение напрашивалось само. Он всегда подчинялся Пророку, опасаясь, что тот причинит вред его жене и детям, однако с каждой новой жертвой становился сильнее. Пророк ошибался. Убийства наполняли пустое сердце Шоуфилда жизнью, давали ему силу для сопротивления, мощь, которой он раньше не ощущал.

Руки Лиз слабо трепыхнулись еще несколько раз и вяло упали на простыни. Шоуфилд всмотрелся в ее глаза, успел поймать миг выхода души из тела, забрал душу этой женщины, ее жизненные силы, выпил ее до дна.

Он задумался, стоит ли оставлять подпись, хотя это уже мало что решало. Если полиция свяжет его хотя бы с одним убийством, жизнь его будет разрушена. Шоуфилд вытащил из кармана маленький складной нож и вырезал на лбу жертвы букву А в круге, затем рассек ей запястья и начертил кровью на стене тот же символ. Остатки крови слизнул и ощутил, как наполняется силой.

Дом был разгромлен, повсюду виднелись следы борьбы, и наверняка осталось множество улик. Именно этого он всегда старался избегать. Шоуфилд нащупал царапину на шее и глянул на руки Лиз. Из материала под ногтями женщины полиция извлечет его ДНК, да и в доме он оставил немало следов там, где капала кровь из раны на голове.

Скорее всего кто‐то из соседей слышал шум и, возможно, позвонил в полицию. Копы, наверное, уже в пути, приближаются. Нужно торопиться.