Пророк

— Молодец! — похлопал меня по плечу Микаш. — Ход свой нашла? Теперь нам обратной дороги нет.

Я прищурилась, разглядывая ауры. Грабитель завернул в переулок, из которого пришёл, и там замер. К нему приблизилось с десяток людей.

— Здесь пусто!

Я опустилась на колени и поползла вдоль стены в поисках хоть чего-нибудь. Микаш схватил меня и запихнул в нишу между стеной и подпиравшим её косым контрфорсом. В узком каменном мешке нам приходилось прижиматься друг к другу так тесно, будто близнецам в утробе матери.

— Где они? Куда делись? — доносилось снаружи. Повернуться и выглянуть я не смела. Любое движение могло нас выдать. — Что они сделали с Лино?!

— Ничего не сделали. Никого не было. Мы возвращаемся домой, — отозвался грабитель. Кажется, наш трюк не сработал.

«Прости. Не нужно было потакать любопытству, не оценив последствия», — послала я Микашу свои мысли.

«Ничего. Я и сам был не прочь развеяться, — отозвался он. — Если нас найдут, я отвлеку их, а ты беги».

«Нет! Мы же вдвоём против всего мира, забыл?»

Он не отвечал. Шаги и голоса приближались, давили на нервы. Тело затекло, каждый вздох давался с трудом. С кончика носа падали солёные капли, хотелось всхлипнуть, но Микаш зажимал мне рот. Кто-то наклонился совсем рядом, дымчатая аура почти соприкасалась с нашей, я ловила дыхание на коже. Заметил?!

«Ушли», — голос Микаша привёл в чувство.

Он выглянул из ниши. Стало просторней и легче дышать.

«Нужно придумать способ, как добраться до ворот незамеченными», — Микаш снова заговорил мысленно.

Я выползла из укрытия. Напряжение с тягучей болью расходилось по телу. Пальцы наткнулись на острую грань выбитой в камне бороздки.

— Посвети мне! Я кое-что нашла.

Микаш запалил факел и просунул его в нишу.

— Ага, чуть выше, вот! Видишь — знаки.

— Клеймо каменщика, — усомнился Микаш.

— Нет, это не рунница и не рисунок, — маленькие клиновидные чёрточки, выбитые в камне, то скрещивались, то шли параллельно. — Помнишь, такие же были в лабиринте Хельхейма. Вейас сказал, что это древняя письменность.

— Значит, клеймо древнего каменщика. Какая разница?

— Нет, я уверена, потайной ход здесь. Надписей всего пять и расположены они в форме знамения Безликого.

— Здесь даже лошадь не пройдёт. А маршал уехал верхом.

— Может, это древнее заклятие, хитрая иллюзия или механизм? Вейаса бы сюда, у него нюх на такие головоломки.

Я потыкала в знаки, поскребла их ногтями, попыталась засунуть пальцы между камнями — не вышло.

— Если ты не знаешь, как открыть этот ход, то нам лучше убраться. Они возвращаются, — Микаш отдал мне факел и обернулся в сторону домов.

Я чувствовала и всё же…

— Знания — сила, только плата за них непомерно высока, — сорвалась с моих губ непонятная фраза.

— Что? — Микаш снова повернулся ко мне.

— Озарение? Как в Хельхейме. Должно быть, это из-за связи с Безликим, — окрылённая пониманием, я стала приглядываться к знакам в поисках зацепки.

— Может, это предупреждение, что не нужно туда ходить? Никакие знания твоей жизни не стоят, — Микаш взволнованно тараторил. Грабители были уже близко.

— Как же ты открываешься? — Ребро ладони чиркнуло по острому краю бороздки. Камень впитал выступившую кровь. — Магия крови? Точно! В Ильзаре потайные ходы запечатывались кровью владельцев. Если этот ход запечатан кровью Безликого, то кровь пророка сможет его открыть. Моя кровь!

— Бред! Бежать надо… — Микаш прижался к контрфорсу и замолчал.

Тяжёлые шаги и брань неслись предупреждающим эхом.

— Брат мой, Ветер, помоги! — зашептала я, представляя Безликого. Жаль, его образ всегда вырисовывался размытым пятном. Я полоснула лезвием по ладони и приложила к знакам, описывая знамение. — Суровый север, — верхний знак. — Ласковый юг, — нижний знак. — Разумный восток, — правый знак. — Неистовый запад, — левый знак. — Высокое небо, — самый большой знак в центре.

— Вон они! Держи их! — кричали грабители.

Микаш рвался к ним с обнажённым мечом, но я схватила его за руку. Брат мой, Ветер, ну пожалуйста!

Мостовая под ногами разверзалась, и мы рухнули во тьму. Шмяк! Я упала на мягкое, то есть на Микаша, а вот ему судя по натужным вздохам пришлось несладко.

— Где они?! Как сквозь землю провалились! Ищите лучше!

Я скатилась с Микаша, упёрлась руками в стенку и попыталась подняться.

— Факел! Хоть бы факел уцелел! — шипел на полу Микаш, шелестя одеждой.

— Ладно, надоело. Идём на улицу Смаржи, там хоть поживиться можно быстро. С колдунов проку никакого. А если Лино не перестанет пускать слюни, то выберем себе другого предводителя. Меня, к примеру, — шумел грубый хриплый голос сверху.

— Ага, надейся, Начо! — отвечал другой.

— Мы должны вернуться домой и не выходить до рассвета, — настаивал наш знакомец Лино.

Шаги удалялись, пока и вовсе не стихли. Кремень чиркнул о кресало, полетели искры, с шипеньем накинулись на намотанную на факел ткань. Тлело-тлело и разгорелось. Микаш поднялся и осветил тоннель. Потолок нависал всего в двух аршинах над нашими головами. На нём ясно различались очертания люка, через который мы сюда попали.