Пророк

— Ты годишься для всего, что считаешь достойным. Братья больше тебя не тронут, если ты сама не захочешь. Чего ты хочешь? — я протянула ей руку. Подумав немного, Хлоя её приняла.

Я отвела её в дом Ферранте, раз тот пустовал. Люди Лелю потолковали с братьями Машкари, и те обещали оставить сестру в покое. Но на всякий случай мордовороты согласились посторожить её первое время. Я отыскала для Хлои остатки еды, тёплое покрывало и перелатанный соломенный тюфяк. Одну ночь скоротает, а там я отыщу и новую одежду, и побольше съестного, и дров для очага. Здесь жутко холодно.

Хлоя забилась в угол на лавку, обняла себя за плечи и затряслась. Я закутала её в покрывало, а потом, подумав, отдала и свой плащ.

— Ты куда? — спросила Хлоя, когда я уже стояла на пороге. Солнечные лучи пробивались сквозь приоткрытую дверь, разгоняя сумрак, и выглядели странно после мокрого снега.

— Домой, завтра вернусь тебя проведать, — я улыбнулась ей на прощание.

— Нет, стой! Я боюсь.

— Люди Лелю защитят тебя от братьев лучше меня.

— Я себя боюсь, — Хлоя опустила взгляд и всхлипнула.

Я затворила дверь и вернулась к ней.

— Давай сделаем так, я сейчас сбегаю домой, а вечером принесу тёплые пирожки. Ты с чем любишь?

— С мясом, — она подняла взгляд и вцепилась в мою руку. Затравленные опухшие глаза тлели затаённой горечью.

— Дождись меня, — по пальцу я отцепила от себя её ладонь и поспешила на улицу. Шепнула дежурившему мордовороту, чтобы не выпускал Хлою никуда до моего возвращения, слишком подозрительный у неё настрой.

Я предупредила девчонок, что ночевать с ними не буду и захватила запасной плащ. Пока бегала за остальным, прокручивала в голове произошедшее с Ферранте и Хлоей. Удастся ли их спасти? Можно ли спасти если не всех, то хотя бы тех, кого любишь? От лютого демона — пожалуй, но как защитить людей от самих себя? Стоит ли?

Стремительно наползали сизые сумерки. Мордоворот Лелю подпирал собой дверь лачуги. Увидев меня, он отошёл на шаг и показал царапины на своей руке.

— Можно забрать девчонку с улицы, но улица не отпустит её никогда, — сплюнул он и ушёл в ночь.

Я постучала и отворила незапертую дверь. Хлоя пряталась в углу. Не подошла даже к оставленному на столе свёртку с пирожками. Я растопила очаг и поставила греться воду в котле, забросила туда пучки сушёных трав из успокоительного сбора. Помещение заполонил сладковато-дурманный запах ландышей и чабреца, закружил голову, заставляя мышцы обмякнуть.

— Почему я здесь? — заговорила Хлоя настолько неожиданно, что я вздрогнула.

— Я не могу взять тебя в Верхний, потому что у тебя нет разрешения на жительство. Ферранте пока у целителей, здесь тебя никто не потревожит.

— Он не умрёт?

— Не знаю. Нам остаётся только молиться. Хочешь завтра навестить его вместе со мной? Поможешь ухаживать за больными, я как раз практикантов учить буду.

— Ссаки и слюни подтирать? Фу!

— Как знаешь, — я вручила ей пирожки и разлила по кружкам только что закипевший напиток.

— Он предлагал мне выйти за него замуж, представляешь? — разоткровенничалась Хлоя. — Даже братьям моим был готов заплатить, хотя я ему не нравлюсь вовсе.

Я не сразу поняла, о ком она, а когда догадалась, сделалось смешно несмотря на весь ужас.

— Ох уж эти мужчины, да? Им лишь бы кого-то спасать. Придумывают себе непосильные ноши и тянут, пока те не сломают им хребет, хотя никому их геройство не нужно.

— Да! — закивала Хлоя и набросилась на пирожок так, что вокруг полетели крошки. — Они глупые!

— Нужно их пожалеть, не находишь?

Она молча ела и жадно пила, обжигаясь.

— Что мне теперь делать? — спросила после затянувшейся паузы. — Я ничего не умею, только воровать и нахлебничать. Даже решать не умею, за меня всё братья делали.

— Самое время учиться. Я тоже была в такой ситуации. Меня сосватали одному уроду, который мечтал меня отравить после рождения наследника. Я стала бороться за свою свободу. Поначалу было страшно и непонятно, что делать и как жить. Я училась на своих ошибках, падала и поднималась, шла вперёд по раскалённым углям, даже когда хотелось лечь и умереть.

— У тебя был твой Сумеречник. О таком можно только мечтать!

— Думаешь, я так сразу его разглядела? Нет, он моя награда за все испытания, которые выпали на мою долю. Если постараешься, уверена, у тебя выйдет не хуже.

— Вряд ли, я ведь не сахарная принцесска и даже не Королева воров, а так… что-то жалкое без судьбы и смысла.

Я усмехнулась, но отвечать не стала. Ей надо понять самой. Нельзя спасти кого-то, если он сам этого не хочет.

Мы вдвоём устроились на соломенном тюфяке, тесно прижимаясь друг другу, чтобы согреться под худым покрывалом. Я то и дело просыпалась, когда Хлоя вздрагивала или всхлипывала во сне, обнимала её, и только тогда она затихала. Рано утром, ещё до рассвета, когда я собиралась идти в храм, Хлоя проснулась и молча наблюдала за мной.

— Хочешь со мной?

Она мотнула головой.

— Как знаешь.