Пророк (СИ)

Услышал! Оборачивался так медленно, как ветхая дверь нехотя отворяется на закарелых петлях. Ничего в жизни ещё так мучительно медленно не происходило. Я всё бежала и никак не могла добраться. Несколько размашистых шагов — его, не моих, я так быстро не умею. Он подхватил меня на руки и закружил, а вокруг вился подхваченный ветром вихрь лепестков, шуршал шёлк платья, кутая нас в белые облака. Я видела только его мглистые глаза, слышала только стук его сердца, чувствовала только его крепкие объятия. И целовала его твёрдые губы до исступления! Или целовал он? С такой хищной страстью, что и вздохнуть не удавалось. Нектар любви — и воздух, и вода — вся жизнь в нём одном!

Оторвавшись, только чтобы отдышаться, я вдруг поняла, что вся площадь замерла и смотрит на нас. Раздались хлопки, задорные крики:

— Почёт победителю! Пускай любовь будет слаще мёда!

Выходили к героям и другие девушки, целовали понравившихся. И мало-мало было скромных поцелуев в щёку.

— Т-ты пришла, — выдавил из себя Микаш.

— А ты герой! — смеясь, ответила я. Висела на его плечах, не касаясь ногами мостовой. Все продолжали смотреть только на нас. Мешали, как же они мешали! — Уйдём отсюда?

— Да!

Микаш споро нырнул в тенистую боковую аллею, так и не поставив меня на ноги.

— Если ты позволишь мне идти самой, будет намного быстрее.

Он аккуратно опустил меня на землю. Я взяла его за руку и потянула за собой вдоль живых изгородей дворцового парка. Успела изучить Верхний город, так что самый короткий и безлюдный путь отыскала без труда. Микаш молчал, глаза бегали по сторонам, а ладонь не выпускала мою.

— Почему ты здесь? — вяло спросил он, когда мы уже почти пришли.

— Я же обещала тебя встретить. — Он отдалился, стал чужим. Удастся ли всё вернуть? Хочет ли он? — Я отыскала Духа огненного. Он сразу меня узнал и принял. Доктор Пареда очень хороший!

— Лучше меня? — почти безразлично поинтересовался он.

— Нет, он мой наставник, а ты мой ревнивый мануш.

— Кто?

— Это я представление в театре недавно смотрела. Там мануш-Сумеречник, герой многих сражений с демонами, задушил свою красавицу-жену из ревности.

— Я бы не никогда… — бубнил он себе под нос, когда мы были уже на пороге дома.

— Не воспринимай всё так всерьёз, — я убрала его выбившуюся из пука на затылке прядь за ухо.

Он потупился. Мы остановились у стола консьержа. Тот удивлённо вытаращился на Микаша. Пришлось напомнить, что хозяин комнаты он, а не я.

— Где твои вещи? — спросила я, отпирая дверь на втором этаже. — Где Беркут? Жив ещё?

— Мой оруженосец Варден должен принести. Я оставил адрес. Не на парад же с ними идти. А Беркут живее всех живых, никакой демон эту скотину не возьмёт.

Я усмехнулась. Небось, трясся там над ним, как над сокровищем, грудью прикрывал.

Я пропустила Микаша внутрь и захлопнула дверь.

— Ты обжила комнату? — спросил он, вертя головой по сторонам.

Я вымела пыль, убрала паутину, вымыла пол. На стенах появились крючки для одежды и полки с аккуратно расставленными вещами, хоть их было не так много. Письменный стол укрывала связанная мной салфетка, на ней — глиняная вазочка, на стульях и кровати появились маленькие подушки с моей вышивкой. Уютно должно быть, по-домашнему, а не так, будто здесь никто не жил и не ждал его возвращения. Хотя немного по-девчачьи. Наверное, слишком нагло с моей стороны.

— Я могу всё убрать.

— Нет! Просто не стоило…

Его взгляд задержался на сидевшей на полке кукле. Я сшила для неё красный сарафан, а игольчатые волосы заменила на жёлтые нитки. Вышло потешно.

— Мне было приятно.

Разговор не клеился. Разлука проложила между нами непреодолимую пропасть.

— Я тебе разонравилась? Скажи — я уйду и не стану тебе докучать. — Голос предательски дрогнул. Я отвернулась, пытаясь отдышаться.

— Прости, я просто… — его тёплые руки легли мне на талию.

Микаш замолчал. Дыхание опаляло макушку, терпкий мужской запах обволакивал, голова кружилась, как в хмелю, по телу прокатывались волны мелкой дрожи.

— Вот, подарок.

Я повернулась, и он вручил мне резную деревянную шкатулку. Внутри лежало роскошное ожерелье: крупный жемчуг, чистый, с перламутровым блеском.

— Ты спятил? Оно же стоит безумных денег. Мне не с чем его надеть!

— Тогда я его выброшу! — Микаш вырвал у меня шкатулку и собирался швырнуть её на пол.

— Погоди! Перестань! — я забрала её и отставила подальше на стол. Микаш хмурился и прятал взгляд. Я поцеловала его выдубленное на ветру лицо. Он терпел. Или наслаждался — я никак не могла понять. — Оно очень красивое. Ты… — Пропасть отчуждения нужно было преодолеть прыжком веры, но мешал страх, хотя до этого я бросалась и в более глубокие бездны, не задумываясь. — Не хочешь помыться? Тут бани недалеко. Могу договориться, чтобы тебе подогрели воду.

— Нет, — выдохнул Микаш. — Перед парадом мы мылись, чтобы вступить в город чистыми.

— Тогда, может, поешь? Хорошая корчма совсем рядом, — я засуетилась, размахивая руками.

Он перехватил мои ладони своими, продолжая смотреть.

— Я не голоден.

— Ну тогда… — я указала глазами на кровать.