Прорвёмся!

Боб как-то странно на меня посмотрел, покачал головой и отвел глаза.

— Чего пялишься?! Не трогал я его! — я аж задохнулся от возмущения.

— Они его что… сами?! — изумился Боб. Я пожал плечами.

— Третий, начинай преследование. Всем! Внимание, расчеты, доклад о готовности. — снова донеслось из рации.

— Первый, это А-Семь, ничего не заметил. У меня не было.

— Первый, А-Восемь, у меня пусто.

— Третий, слышал?

— Так точно. По низу гляну. Есть возможность «Глаз» запустить?

— Третий, ты дурак? Какой «Глаз» в такую погоду? Шевели поршнями.

— Есть.

Мы с Бобом переглянулись, чувствуя, что находимся на волоске. И что мы идиоты. Если бы оттянули УАЗик вояк, да хотя бы за те же кусты что рядом росли, то пока бы его нашли, пока разобрались со следами, мы бы может уже и были далеко за деревней. А так нас быстро просчитали.

Я включил тусклые жёлтые противотуманки над бампером, и молясь, чтобы нас заметили не сразу, надавил на газ. Быстро, быстро!

— Гони! — заорал Боб, вцепившись в поручень.

И я погнал. УАЗик, виляя на скользкой дороге и проскальзывая на обледеневшей траве понёсся вперёд. Сзади, на горе, показались отсветы фар, и какая-то машина, перевалившись через пригорок, покатилась вниз. Внезапно на ней зажёгся прожектор, и зашарил внизу, хаотично дергаясь из стороны в сторону.

— Твою маааать, — тоскливо протянул Боб, не отрываясь смотревший назад, и регулярно с глухим стуком ударяясь лбом в боковое стекло.

Я, сжав зубы, рулил по грунтовке, не отвлекаясь на зеркала. Некогда.

— Вот они, Первый! По низу идут!

— А-два, вниз успеешь?

— Первый, вряд ли. Но снайпера отправил.

Мы с Бобом на мгновение переглянулись. Нас травили как зверя, и шансов выбраться мало.

Внезапно сзади застучал пулемет. Далеко справа прошли росчерки трассеров.

— Сууккукаааа, — Боб в ярости стукнул кулаком по передней панели и схватил автомат.

Преследующая нас машина, видимо, бронированный «Тигр» с пулеметом и прожектором, пытался на неровной дороге навестить на нас, но пока безуспешно. Надолго ли?

Мы неслись через дождь и снег по неровной дороге, и я лихорадочно искал выход из положения.

— Первый, это А-Два, не успели.

— Принято. Вазелинь задницу, сука.

Фары сзади внезапно заморгали и вильнули в сторону. Боб аж заорал что-то от возбуждения. Видимо, броневик занесло на скользкой дороге, и расстояние между нами начало увеличиваться. Появилась надежда. «Только бы самим не улететь, Боже, только бы самим не улететь, спаси, сохрани и помилуй!» — раз за разом бормотал я про себя.

— Первый, это Третий, нарушители двигаются по грунтовке, на север, меня занесло, пропорол колесо об арматуру. Отстаю, — возбуждённо докладывал по рации «Третий».

— Третий, стой на месте, Четвертый идёт на перехват сверху. Никуда они не денутся. А-Два, как слышишь? Прием.

— Первый, слышу хорошо.

— А-Два, снимайтесь с крыши и бегом к своему, на горку. Огонь по готовности.

Ситуация складывалась аховая. Сзади «Тигр» с прожектором и пулеметом, сверху снайпера, спереди Четвертый. Кстати, не его ли там фары уже поблескивают в дождливой мути? Ну а слева Иртыш. Просто А-Хре-Неть!!

Я в отчаянии начал притормаживать, как вдруг тусклые противотуманки выхватили под струями дождя знакомое место с густыми кустами вдоль берега. Я тут частенько рыбачил, когда не было времени ехать далеко. Дно тут было ровное и твердое, самое то, чтобы закинуть спиннинг с кормушкой и коромыслом, на карасика. Да и сеточку тут ставил, чего греха таить, в аккурат вдоль берега, под густыми зарослями. Все там облазил.

Мысль мелькнула, как молния, и я, не обращая внимания на вопли ужаса Боба, развернул УАЗ прямо к реке, вырубил туманки и медленно, чтобы не клюнуть носом, покатил прямо в воду. Господи, иже еси на небеси, да святится имя Твое, да прииде царствие Твое как на земли, так и на небеси, спаси, сохрани и помилуй, Господи, прости грехи наши тяжкие! Уууууу…

УАЗ все же немного клюнул носом в воду, пар от раскаленного двигателя и коллектора проник через кожуха рычагов, и стекла мигом запотели. Я мысленно погладил себя по лысой башке, что не пожалел денег и протюнинговал тачку для внедорожных покатушек. Хотя и ни разу в них и не участвовал. Не понимаю я, как, имея домик в деревне и дорогу к нему, которая сама по себе экстрим, кайфовать от бездорожья? Мне это бездорожье за несколько лет поездок в деревню уже давно поперек горла встало.

Так что шноркель не дал поднявшейся волне захлестнуть карбюратор, и я, судорожно протерев запотевшее лобовое стекло замерзшей рукой, включил полный привод и медленно повел машину вдоль берега, под густые спасительные кусты, нависающие над водой. Боб мычал от избытка чувств на соседнем сиденье, одной рукой цеплялся за поручень, другой то за сердце, то за автомат, то за ручку двери.