Прорыв

Котов почти не описывал в своем эпизоде внешность егеря, и у Бондарева сложилось свое представление. Теперь он имел возможность сравнить вымысел и реальность. Гром оказался не таким крупным и мускулистым, как думал Бондарев, к тому же постарше вымышленного прототипа. Густой ежик на голове у егеря был совсем седым, лоб пересекали глубокие морщины, вокруг губ пролегли складки, а от левого виска через скулу до середины щеки протянулся шрам, который серьезно мешал мимике. Когда Гром говорил, левая верхняя часть лица оставалась почти неподвижной, нормально двигались только губы. Но это не портило относительно благоприятного впечатления. Все потому, что взгляд у егеря был располагающий. Внимательный, спокойный и глубокий. Без лукавинки или чего-то фальшивого и напускного.

Артем взял паузу, чтобы перевести дух, но Бондарев не спешил вступать в беседу. Гром тоже молчал, только уже не играя с майором в гляделки, а к чему-то прислушиваясь и, казалось, принюхиваясь. Смотрел егерь при этом в глубь зарослей.

Бондарев чуть обернулся и тоже прислушался. Треск сучьев, который прежде раздавался где-то вдалеке, стал громче и ближе. Кто-то определенно ломился сквозь бурелом прямиком к месту встречи егерей и гостей Леса.

– Хозяин идет, – хрипло проронил один из егерей – помощников Грома. – Разбираться будет, кто стрелял. Хоть здесь и не Лес, а не любит Хозяин, когда деревья портят.

– Это не мы! – выпалил вновь Артем. – А кто идет?

– Хозяин, – повторил хриплый. – Гром… тяжелая энергия собирается, недобрая… лучше уйти.

– С этими не уйдем, – Гром взглядом указал на гостей. – Замрите все. Буду договариваться!

– А хозяин – это… – Артема вдруг обожгло. – Это кто… леший?

– Нет, – Гром строго зыркнул на скаута. – Леший – это леший. Он в Лесу живет, а не в старых перелесках. Молчи, Артемка, и постарайся не пугаться. Это важно.

Гром бросил короткий взгляд на майора, как бы переадресовывая свой полезный совет и ему. После чего егерь повесил автомат за спину, чуть развел опущенные и развернутые ладонями вперед руки и замер лицом к зарослям дикой малины. Из которых, спустя несколько секунд, вышел и, завидев людей, поднялся на задние лапы огромный медведь-шатун. На языке егерей – Хозяин.

Глава 13

Бывшая деревня Гнездиловка. Василиса

Ни Бондарев, ни Артем ничего подобного раньше не видели. Шатун, огромный, как поставленный на задний бампер грузовик, угрожающе скалился, утробно рычал, но при этом лишь раскачивался из стороны в сторону. Маленькие черные глазки, почти скрытые вздыбившейся на морде шерстью, злобно сверкали, но взгляд медведя не фиксировался на егере или замерших позади него людях. Шатун будто бы погрузился в транс. Гром вел себя примерно так же. Раскачивался в такт движениям медведя, издавал едва слышные низкие звуки и не смотрел на шатуна в упор, но далеко от морды медведя взгляд не отводил.

Эти странные танцы длились от силы пять минут, но зрителям показалось, что прошли пять часов. Шатун, наконец, опустился на все четыре лапы и, мотая здоровенной, размером с кухонную плиту, башкой, как бы нехотя сдал на несколько метров назад. Артем едва слышно выдохнул, но стоящий рядом с ним хриплый егерь чуть шевельнул рукой, приказывая скауту пока не расслабляться.

Медведь еще немного отошел, как бы случайно обнаружил справа от себя куст с ягодой, в три приема слизнул всю ее с ветки, увидел еще несколько кустов и поковылял в заросли, забыв о людях. Только после этого егеря расслабились, зашевелились и жестами разрешили ходокам тоже выйти из ступора.

– Кажись, уладили вопрос, – прохрипел помощник Грома. – Сжалилась Хозяйка, отпустила.

– В каком смысле – Хозяйка? – почти так же хрипло спросил Артем. – Это самка была? Сука? Или как там у медведей…