Прорыв

Переход был неожиданный, но Бондарев был к нему готов. Не касаясь основных деталей устроенной провокаторами авантюры, он почти дословно пересказал эпизод якобы с участием Василисы и Котова и обвел взглядом егерей и хозяйку, изучая их реакцию.

Гром молчал, задумчиво глядя в очаг, Корень реагировал живо – морщился и хмыкал, прокручивая в мыслях услышанное, а Сиплый хмурился и крутил глиняную кружку на столе. Василиса же смотрела на Бондарева. Внимательно смотрела, будто бы дочитывала запоздавшую строку субтитров у него в глазах.

– Тот, кто это рассказал, не лесной человек, – сделала вывод женщина. – Он знает о нас много, но в то же время не знает ничего. Ты ему поверил?

– Примерно на четверть. Я ведь контрразведчик. Некоторые детали совпали с моими данными. Имена, словесные портреты, состав вашей местной общины, отдельные детали быта, ориентиры… он указал почти верно. И в то, что вас мог заинтересовать особо сильный артефакт, я тоже поверил.

– Но теперь ты понимаешь, что рассказчик солгал и у нас нет твоего артефакта?

– Это я понял давно.

– Хорошо, – Василиса улыбнулась. – Гром, а ты, оказывается, меня похитил. С какой целью, позволь узнать?

– Очень надо тебя похищать, – Гром усмехнулся и подвинул кружку. – Еще налей, будь добра.

– Фантазия у шпиона так себе, историю выдумал банальную, – вновь вмешался Сиплый. – Любовь, морковь, разлука и шелуха от лука. Нахватался по верхам нашей жизни, да и состряпал на скорую руку эпизод из дамского романа.

– А мы-то с ним, как со своим, не трогали, не прогоняли, – сказал Корень. – Это все ты, Гром, добрый такой. Пусть осмотрится новичок! Твои слова? Сиплый сразу предупреждал, плохая у него аура, гнать надо в шею. Ты не дал!

– Ну, и что с того? – Гром пожал плечами. – Что стряслось-то? В протокол нас записали? Да кто знает, какие еще байки о нас рассказывают и в какие книги записывают? А прогнать… если бы Лес захотел, его и без нас прогнали бы. Нашлось бы кому это сделать. Так ведь нет, три дня шпион вокруг нас крутился. И сегодня до самой речки за нами шел. И никаких к нему претензий у Леса. А ведь Хозяин неподалеку был. Мог бы запросто поломать шпиона, будь на то воля Леса. Не странно ли?

– Так это Котов был? – удивленно спросил Артем. – Который в семидесяти шагах от нас шел, с автоматом чищеным? Как он мог тут оказаться, он же за решеткой сидит, в Волчанске! Товарищ майор, разве нет?

– Меня этот момент тоже интригует, – проронил Бондарев.

– Интересно было бы взглянуть, – заявила Василиса. – Слышала в Крае о людях с низкой гармонией, но сама не встречала пока.

– Уверена? – Сиплый взглянул на нее искоса. – А в романе своем этот шпион убедительно описал ваши шуры-муры.

– Скажи еще, что это и правда Гамаюн, – брезгливо отмахнулась Василиса.

– Типун тебе на язык, – Сиплый сплюнул через плечо. – Но энергия у него плохая.

– То есть ты допускаешь такой вариант?

– Нет, но… – Сиплый вдруг поежился, как от сквозняка. – Если тот новичок сейчас в Волчанске… приходится и такое допускать.

– А кто на самом деле Гамаюн? – спросил Бондарев.

На какое-то время повисла тишина. Майор решил, что егеря решили проигнорировать его вопрос, но ему все-таки ответили, пусть и нехотя. Ответил Гром:

– Низкой гармонии человек. Отщепенец. Знание имеет великое, но только во вред его использует.

– Что ж вы его… не перевоспитаете?

– Мы его… – Гром вздохнул, – пытались уговорить. Да без толку все. Своя у него правда, темная.

– А Лес почему не вмешивается?

– Лес… – Гром почесал макушку и взглядом переадресовал вопрос Василисе.

– Низкая гармония – это все равно гармония, – сказала женщина. – И добра, и зла в мире поровну. Людям это не по нутру, но тут уж… не нам решать.

– Не понимаю, – ожил молчавший до сих пор Артем. – Почему она низкая? И почему людям не подходит?

– «Низкая» – это условно говоря, чтобы понятнее было, – ответил Сиплый. – А людям почему не подходит… это просто объяснить. Вон там, в реке, все тоже в гармонии, но ведь человек не может жить под водой. Верно?

– Ну, да.

– Вот тебе и ответ.

– Но Гамаюн-то – человек, а не рыба или амфибия какая-нибудь. Чем его гармония отличается от вашей? Мутациями? Или чем? Радиоактивный он, что ли?

– Подлостью, – хлестко, как бичом ударил, ответил Гром.

– В подлости тоже есть гармония? – удивился Артем. – Я правильно вас понял?

– Эх, Артемка, будь все на свете, как дважды два… разве дошли бы мы до жизни такой? – Гром вновь поднял взгляд на Василису. Теперь у него в глазах было полно тоски. – Ты чаю-то нальешь?

– Извини, родной, остыл, подогрею, – Василиса неожиданно засуетилась и, подхватив чайник, поспешила к очагу.