Прощай, Эдем! Книга 2: Деннис

Квартирная хозяйка Анетты и Марты, миссис Элеонора Лафарг, наверняка бы получила инфаркт, если бы узнала, что ее единственный сын подвизается в должности репортера бульварной газетки. Бернар Лафарг работал в «Обнаженной правде» вот уже почти год и за этот достаточно короткий срок стал настоящим мастером своего дела — во всяком случае в деле сбора информации и написания пасквилей ему не было равных. Самые скандальные, самые разоблачающие публикации в «Обнаженной правде» принадлежали его перу. Свою карьеру в газете молодой пасквилянт начал с написания статейки «Рагу из синей птицы» — о нравах браконьеров, истребляющих запретную фауну Австралии. Материал, несмотря на свой очень специфический характер, имел большой успех — тем более, что Бернар неопровержимо доказал, что одним из браконьеров является племянник тогдашнего премьер-министра. За этой публикацией последовала другая — о нравах и обычаях аборигенов-людоедов с острова Тасмания, расположенного неподалеку от юго-западного побережья Австралии, затем — острый материал о маньяке-насильнике, сбежавшем из психиатрической клиники Мельбурна и несколько месяцев терроризировавшем город. Бернар сумел не только «вычислить» обиталище маньяка, не только незаметно расспросить его о повадках и наклонностях, но и даже завести с ним самые теплые и дружественные отношения. Фил Якобс необычайно ценил профессионализм своего молодого сотрудника и особенно — способность перевоплощаться в кого угодно и где угодно буквально в считанные минуты. Бернар мог с одинаковым успехом, очень убедительно изображать мальчика-посыльного, агента спецслужбы, аборигена с одного из полинезийских островов, президента крупного банка и даже депутата австралийского парламента. В «Обнаженной правде» Бернар имел свою постоянную рубрику, которая так и называлась — «Колонка Бернара Лафарга».

И поэтому неудивительно, что для расследования и дальнейшей «раскрутки» такого важного и серьезного дела, как частная жизнь самого Денниса Харпера, Фил выбрал его.

Сидя за столом напротив своего патрона, Бернар прикидывал в уме, что ему предложат на этот раз — жесточайшее групповое изнасилование в портовом районе, о котором говорил весь Мельбурн (насильники до сих пор не были найдены) или похождения маньяка по кличке «Вампир из нового Южного Уэльса».

Улыбаясь, Фил произнес:

— Как ты думаешь, для чего я тебя вызвал? — при этих словах издатель «Обнаженной правды» хитро посмотрел на репортера.

Тот передернул плечами.

— Не знаю… Может быть, вновь что-то о насильниках и извращенцах?..

Продолжая хитро улыбаться, Фил покачал головой.

— Знаешь что, в последнее время мне пришла в голову мысль, что мы слишком мало освещаем быт и нравы высшего света…

Буквально несколько дней назад Бернар, просматривая подшивки «Обнаженной правды», сам пришел к этому выводу и незаметно подбросил фразу «о быте и нравах высшего света» своему боссу — причем так, чтобы Якобс подумал, что это его идея. Фил очень не любил, когда ему указывали и даже советовали по поводу того, чем именно надлежит заниматься.

Бернар наклонил голову.

— Да…

Якобс поудобнее расположился на своем месте и произнес:

— Колонка «Светские новости, слухи и сплетни» оставляет желать лучшего…

Бернар согласно покачал головой.

— Да…

Вынув из шуфляды стола большой синий конверт, Фил вскрыл его — из конверта выпала пачка чернобелых фотоснимков. Взяв один из них, он небрежным жестом протянул его собеседнику.

— Знаешь, кто это?..

Повертев фотографию в руках, Бернар равнодушно пожал плечами.

— Понятия не имею…

Он прекрасно знал человека, изображенного на снимке, — это был Деннис Харпер, снятый фоторепортером «Обнаженной правды» за рулем своего шикарного красного «феррари» неподалеку от главного фасада «Маджестика» буквально несколько часов назад. Бернар знал, что Деннис — самый перспективный бизнесмен Австралийской фондовой биржи, но не хотел подать виду, что это ему известно. Недоуменно глядя на фотографию — а изображение всевозможных оттенков и нюансов эмоций ему удавалось просто замечательно — Бернар прикидывал в уме, для чего именно Фил решил связаться с этим могущественным и, безусловно (учитывая неограниченные возможности Денниса) непотопляемым человеком.

Протянув шефу снимок, Бернар все тем же недоуменным тоном повторил:

— Нет, я не знаю, кто это…

Аккуратно сложив снимки в конверт, Фил Якобс протянул его репортеру.

— Бери…

Тот равнодушно положил конверт себе в карман.

— А для чего? — он исподлобья посмотрел на своего босса, — для чего он нам понадобился?

Якобс откашлялся.

— Понимаешь, — начал он, — у меня есть кое-что о нем… Кое-какая информация, притом — полученная из достоверно надежных источников…

Бернар прищурился.

— Ну, и…

— Мне кажется, что фигура калибра Денниса Харпера — именно то, что необходимо нашей газете… Я имею в виду хороший, громкий скандал…

— Скандал? — переспросил Бернар.

Якобс согласно кивнул.

— Да, скандал… И притом — громкий…