Прощай, Коламбус

— Из-за работы, наверное. От них очень удобно добираться на работу… И потом, так дешевле… Родители довольны. И тетка у меня на самом деле мировая… Послушай, неужели мне в самом деле нужно объяснять твоей матери, почему я живу там, где живу?

При чем тут мама? Я сама хочу это знать. Мне было интересно, почему ты не живешь с родителями, только и всего.

— Тебе не холодно? — спросил я.

— Нет.

— Хочешь, отвезу тебя домой?

— Нет. Если, конечно, тебе самому не хочется. Ты себя плохо чувствуешь, Нейл?

— Я чувствую себя прекрасно, — и, чтобы дать ей понять, что я все тот же, притянул Бренду к себе, хотя был не в настроении.

— Нейл…

— Что?

— А как насчет библиотеки?

— Так… А кого это интересует?

Бренда рассмеялась:

— Папу.

— И тебя?

Она помолчала, прежде чем ответить:

— Да.

— А что именно вас интересует? Нравится ли мне там работать? Да. В свое время я торговал обувью. В библиотеке мне нравится больше. После армии меня пытались пристроить в компанию дяди Аарона — это отец Дорис — торговать недвижимостью. Я продержался там пару месяцев. В библиотеке лучше, чем в заведении дяди Аарона…

— А почему ты пошел работать именно в библиотеку?

— Я подрабатывал там, когда учился в колледже. Ну, я ушел от дяди Аарона и… Я не знаю…

— А что ты изучал в колледже?

— В Ньюаркском колледже университета Рутгерс я специализировался по философии. Мне двадцать три года. Я…

— Ну почему ты снова вредничаешь?

— Разве?

— Да.

Я не стал извиняться.

— Ты собираешься сделать карьеру в библиотечном деле? Какие у тебя планы на будущее? — спросила она.

— Брен, я вообще никогда ничего не планирую. За последние три года я не строил никаких планов. Или, по крайней мере, за все то время, что прошло после моей демобилизации. В армии я планировал самоволки — на субботу и воскресенье. Я… я не из тех, кто все планирует, — выпалив внезапно столько правды о себе, я понял, что не надо было смазывать тираду последней лживой фразой. Поэтому я добавил: — Я люблю жить в свое удовольствие. У меня все эти планы в печенках сидят…

— А у меня в поджелудочной железе.

— Я…

— Но Бренда своим поцелуем прервала, наконец, эту абсурдную игру; она хотела поговорить серьезно:

— Ты меня любишь, Нейл?

Я не ответил

— Я буду спать с тобой вне зависимости от того, что ты ответишь — так что можешь сказать мне правду, — сказала Бренда.

— По-моему, это было непродуманное заявление.

— Ой, не будь ханжой, пожалуйста! — сказала она.

— Я имел в виду, что ты совершила необдуманный поступок, заявляя такое в мой адрес.

— Я тебя не понимаю, — сказала Бренда. И она действительно меня не поняла. Она не поняла, что причинила мне боль своей фразой. А я, как водится, простил Бренде ее тупость и малодушно увернулся от ответа, когда она спросила: — Ты сам-то понял, что сказал?

— Нет.

— А я хотела бы, чтобы ты это понимал.

— Так как насчет библиотеки? — решил я переменить тему.

— Что насчет библиотеки? — переспросила Бренда.

Неужели это очередное проявление глупости? «Наверное, нет», — подумал я. И оказался прав, потому что Бренда сказала:

— Если ты меня полюбишь, то все остальное перестанет меня волновать.

— А-а… Ну, тогда я тебя, конечно, полюблю, — улыбнулся я.

— Я это знаю, — сказала Бренда. — Давай ты нырнешь, а я буду ждать тебя здесь с закрытыми глазами. А потом ты вынырнешь незаметно и обдашь меня брызгами, ладно? Давай!

— Я смотрю, ты любишь позабавиться…

— Ну, ныряй же! Я закрою глаза.

Я подошел к краю бассейна и нырнул. Вода в нем оказалась холоднее, чем я ожидал, и пока я слепо погружался в черноту, мною вдруг овладела паника. Вынырнув, я поплыл к дальнему концу бассейна, развернулся и уже хотел плыть обратно, но почему-то решил, что пока я достигну противоположного края бассейна, Бренда сбежит, оставив меня одного в этом треклятом месте. Я свернул к бортику, подтянулся, вылез из воды и побежал к скамейкам. Бренда была на месте. Я поцеловал ее.

— Боже, — вздрогнула она. — Как ты быстро!

— Ага, я знаю.

— Теперь моя очередь, — сказала Бренда, вставая. Секунду спустя послышался тихий всплеск, а потом повисла тишина. Надолго.

— Брен! — осторожно окликнул я. — С тобой все в порядке?

Но она не ответила.

Я нашарил на соседнем шезлонге ее очки, взял их в руки и крикнул снова: — Бренда! Тишина.

— Бренда?..

— Это нечестно! Мы не договаривались окликать друг друга! — обрушила она на меня целый ливень брызг, возникнув из ниоткуда. — Теперь твоя очередь.