Прощай, моя красотка

— Единственное, ради чего я вас беспокою, — это то, что у меня хорошие отношения с полицией. Мне бы следовало это вам сказать прошлой ночью. Сегодня утром я выяснила, кому поручили это дело, и пошла к нему. Он был немного недоволен вами.

— Да, — сказал я. — Если бы даже я рассказал ему правду по всем пунктам, он бы мне все равно не поверил.

Я встал и открыл окно. Шум движения на бульваре накатывался волнами, как тошнота. Я чувствовал себя отвратительно, быстро открыл ящик стола, достал бутылку и налил себе глоток. Мисс Риордан смотрела на меня с осуждением. Я не был более солидным человеком. Она ничего не сказала. Я выпил, поставил бутылку на место и сел.

— Вы мне не предложили, — прохладно сказала она.

— Простите, но еще нет и одиннадцати. Я не думал, что вы пьете так рано.

Ее глаза сощурились:

— Это комплимент?

— В моем кругу да.

Она обдумывала это. Я тоже попытался решить, как быть, но ни до чего не додумался. Однако чувствовал себя намного лучше после глотка виски. Она наклонилась вперед и, постукивая пальчиками по стеклу на столе, сказала:

— Вам бы не понадобился помощник? Бесплатно, только за доброе слово?

— Нет.

Она кивнула.

— Я так и думала. Тогда я вам просто выложу что знаю и пойду домой.

Я ничего не сказал и снова закурил трубку, стараясь ни о чем не думать. Но когда вы не думаете, это всегда придает вам задумчивый вид. Замечено давно и не мной.

— Сначала мне пришло в голову, что такое колье должно быть музейной редкостью и что оно, должно быть, известно многим, — сказала она.

Я держал горящую спичку в руках и смотрел, как пламя подползает к пальцам. Затем я задул ее, выбросил в пепельницу и сказал:

— Я ничего не говорил вам о колье.

— Нет, но лейтенант Рандэлл говорил.

— Не мешало бы ему повесить на рот замок.

— Он знал моего отца. Я пообещала никому не говорить об этом.

— А мне рассказываете.

— Вы это знали и до меня.

Внезапно ее рука взлетела вверх, как будто бы хотела закрыть рот, поднялась и на полпути медленно упала назад. Ее глаза широко раскрылись. Сыграно прекрасно, но я уже знал о ней кое-что, чтобы не принимать всерьез.

— Вы знали, не так ли? — она с напряжением выдыхала слова.

— Я думал, это бриллианты. Браслет, пара сережек, три кольца, подвеска, одно из колец с изумрудом.

— Не смешно, — сказала она. — Даже не остроумно.

— Нефрит Фей Цуй. Очень редкий. Шестьдесят разных бусин, по шесть каратов каждая. Стоит 80 тысяч.

— У вас такие красивые глаза, — сказала она, — и вы думаете, что вы сильный.

— Ладно, кому они принадлежат и как вы выяснили это?

— О, очень просто. Я подумала, что лучший ювелир в городе такое колье должен знать, поэтому пошла и спросила менеджера фирмы «Блокс». Сказала ему, что хочу написать очерк об этом редком нефрите.

— И он поверил вашим рыжим волосам и стройной фигуре?

Она покраснела до висков.

— Однако он рассказал мне. Колье принадлежит богатой леди из Бэй Сити, которая живет в поместье в каньоне. Миссис Льюин Локридж Грэйл. Ее муж какой-то банкир, очень богатый, состояние около 20 миллионов долларов. У него есть радиостанция в Беверли Хиллз, станция КФДК, а миссис Грэйл там работала. Они поженились пять лет назад. Она — очаровательная блондинка. Мистер Грэйл — старый, желчный человек, сидит дома и глотает таблетки, пока миссис Грэйл развлекается в различных увеселительных местах.

— Этот менеджер, в «Блокс», — сказал я, — в курсе всех дел.

— О, глупенький, конечно же, я все это узнала не от него одного. Только о колье. Остальное мне рассказал Джидди Грети Арбогаст.

Я залез в ящик и снова извлек бутылку.

— В конце концов окажется, что вы просто обычный пьяный сыщик, не так ли? — беспокойно спросила она.

— Почему бы и нет? Они всегда распутывают свои дела и никогда не потеют. Продолжайте.

— Джидди — редактор светской хроники в «Кроникл». Я уже давно знаком с ним. Он весит двести фунтов и носит усы, как у Гитлера. Он поднял свой архив и нашел дело Грэйлов. — Посмотрите.

Она залезла в сумку и достала фотографию, глянцевый снимок 3х5, запечатлевший тридцатилетнюю блондинку, на которой была повседневная одежда, казавшаяся черно-белой, и соответствующая шляпа. Взгляд ее был несколько надменным. Я быстро вылил виски в рот и немного обжег глотку.

— Заберите фотокарточку, — сказал я.

— Почему? Я принесла ее вам. Вы же захотите встретиться с ней, не так ли?

Я снова посмотрел на фото и сунул его под папку.

— Как насчет сегодняшнего вечера, скажем, часов в одиннадцать?

— Послушайте, что за набор острот, мистер Марло? Я ей звонила. Она встретится с вами по делу.

— Ну что ж, так это может начаться…

Она сделала нетерпеливый жест, и я прекратил дурачиться, водрузив на лицо угрюмость потрепанного в битвах воина.

— По поводу чего она хочет меня видеть?