Прощай, Титаник!

Следующий лот не покидает мысли по сей день. По большей части в силу влияния детских якорей, полученных в виде психологических травм от мамы и отчима. Хорошо, что я всё-таки девушка сообразительная, анализирующая. Не без фантазии, так сказать. Он произносил те же фразы, что и отчим в адрес мамы, – меня это шокировало и парализовывало одновременно, и так как я была обездвижена дозой впрыснутого яда, я не могла ничего с этим поделать. Он пренебрегал моим присутствием, хотя и бывал нежен и внимателен. Из-за диссонанса, возникающего на этой благоприятной почве, я до сих пор не уверена, что ни в чем не виновата. Как сказал прохожий на улице, мужчина, чью фразу я услышала, сидя на балконе: «Даже если ты не виновата, ты уже виновата». С моей психикой на тот период иначе думать и не приходилось. Правда в самом начале нашего знакомства я была чересчур смелая, дерзкая, жестокая, могла разговаривать с ним так, будто он дерьмо, замаравшее мои прекрасные туфли. Кажется, и, как выяснилось, так оно и есть: ему нравилась грубость, ему хотелось быть униженным, его следовало держать на вытянутой руке. Но он являл собой типаж, к которому я имею склонность испытывать влюбленность. Маленький, толстенький медвежонок в татуировках и с большим золотым крестом на груди, с голубыми глазами и черными ресницами, темненький и совершенно безобидный. От его бороды вкусно пахло, он не был стар – 27 – отличный возраст, – вёл адвокатскую практику. Нам нравилось спорить, кто и что лучше – адвокаты или следователи, цивилистика или уголовное право. Он познакомил меня со своими братьями и друзьями, мы вместе праздновали их дни рождения. Держать представленный лот на вытянутой руке не удавалось. Он был первым и единственным мужчиной, который позвал меня в кино. Я влюбилась. Влюбленность кружила мне голову, и я много пила. Напивалась и пыталась выяснять с ним отношения. Однажды ему сей перфоманс надоел (он по неизвестным мне причинам не пил никогда и нигде), и он послал меня, сказав, что «серьезные отношения с ним невозможно», в контексте «где ты и где я». Потом характер и привычка сформировали традицию писать ему пьяные сообщения, на которые он, естественно, никогда не отвечал. Я видела, что у него появилась девушка, достойная серьезных отношений с ним: высокая блондинка со стервозным лицом и причудливым павлиньим именем (видимо, на нее мама тоже возлагала большие надежды). Единственный его серьезный недостаток в моих глазах – любовь к компьютерным играм. Надеюсь, он действительно идиот, тогда бы мне стало легче. В ином случае идиотка я, так как помимо всех прочих прелестей он был из хорошей семьи и любил свою адвокатскую деятельность. Буду надеяться, что он стал фотографом, чтобы мне уж совсем полегчало.