Прощальный танец

Радостная улыбка тут же сползла с её лица. Рениса мгновенно стала серьёзной и, оправив платье, направилась в сторону гостиной. По дороге её мысли невольно закрутились возле Шанталь и малыша. Эльфийская принцесса, едва родив, пожелала как можно скорее вернуться на родину.

— Не хочу к нему привязываться, — заявила она поутру, когда Рениса наведалась к ней, чтобы узнать о её самочувствии. Шанталь демонстративно держалась на расстоянии от ребёнка и даже, похоже, не пыталась смотреть в его сторону.

— Вы дали ему имя? — осторожно поинтересовалась Рениса, на что принцесса только махнула головой.

— Выбери сама.

— Тогда… может быть… — Она взяла небольшую паузу, начав быстро перебирать подходящие слога. Нагские имена не требовали большой фантазии, достаточно было указать первую букву имени отца в начале, и закончить той, с которой начиналось имя матери. В остальном же каждый выбирал по своим вкусам. — Как насчёт… Ридаш?

— Звучит очень по-змеиному, — усмехнулась Шанталь и стремительно смахнула навернувшуюся невольно слезинку.

— Значит, так и оставим, — решила Рениса и подошла к новорожденному. Крохотный малыш мирно спал в уютной колыбели. На первый взгляд он гораздо больше походил на эльфа, о чём свидетельствовали чуть вытянутая голова и заострённые уши, но стоило чуть повнимательнее приглядеться, как сразу становились заметными узкий нос и тонкие типичные «змеиные» губы.

— На комоде молоко, — продолжая вглядываться во что-то за окном, нарочито небрежно бросила Шанталь. — Я оставила немного, пока вы не найдёте кормилицу. Можешь попробовать покормить его сама. Только придерживай голову, твой муж сказал, что он пока ещё не окреп.

— Аулус принимал у тебя роды, — виновато произнесла Рениса. — Прости…

— Об этом не волнуйся, — отмахнулась Шанталь. — Я почти всё сделала сама. Он только обрезал пуповину и потом возился с ним… Ночью явно что-то происходило. В каком-то момент мне показалось, что я оглохла. Я думала это случилось из-за слишком сильных потуг, но Аулус сказал, что твоя сестра Жрица снова исполняла Танец. Даже страшно предположить, что она натворила на этот раз!

Рениса вздрогнула и почти тут же съёжилась. К горлу подступила предательская тошнота, а в глазах заплясали тени.

— Не стоит… об этом… — выдавила из себя она, старательно отгоняя то, о чём старалась даже не вспоминать. Впрочем, едва ли это было возможно. Каждая клеточка её тела помнила, знала и не понимала, как ей теперь существовать, ведь Полоза… Великого Полоза больше не было! Эта ночь оставила весь змеиный мир лишёнными надежд и беспомощными сиротами! В тот момент, когда Рениса это ощутила, у неё словно выбили из-под ног землю. Рена предстала в её глазах монстром, безумным чудовищем, которую следовало немедленно убить, растерзать и разорвать на тысячи кусочков. Она не имела никакого права совершать подобное! Она… Рениса, как и тысячи нагов, проклинала её, но затем что-то изменилось. Нечто едва уловимое проскользнуло в сердца и ослабило невероятную боль, сгладило дикую ненависть и примирило бушевавший дух. Голоса разъярённых нагов, которые наполнили в ту ночь голову Ренисы, постепенно стали гаснуть. Под утро она могла различить лишь слёзы, горькие слёзы от невероятной утраты. Весь змеиный мир оплакивал своего бога.

В глазах Ренисы снова защипало, а сердца сжались так сильно, что заболела грудь. Несмотря на то, что она никогда не была особенно набожной, но принять этот мир без Полоза казалось чем-то немыслимым и запредельным. В горле застрял предательский комок, и, судорожно сглотнув, Рениса решительно заставила себя думать о делах. Как бы там ни было, жизнь продолжалась. Остановившись напротив дверей в гостиную, она нервно поправила платье и только затем велела Фарису открывать.

В гостиной сидело трое: улыбающаяся дородная женщина приятной внешности, совсем ещё молодая девушка с огромными глазами и нервная тощая полукровка. Все они незамедлительно встали и поклонились Ренисе.

— Приветствуем вас, леди, — недружным хором произнесли гостьи, после чего вежливо поклонились.

— Присаживайтесь, — предложила Рениса, чувствуя некоторую неловкость от слишком подобострастного отношения. В глазах молодой девушки читался откровенный страх, да и полукровка явно сидела, как на иголках, и только пухлая дама оставалась совершенно невозмутима. Она же охотно начала разговор первой, когда Рениса попросила рассказать о себе.

— Сейчас моему пятому малышу три месяца, за молоко можете не переживать, у меня всегда его в избытке и помогать в этом деле приходилось уже не раз, — излучая тепло и доброту выдала дама, после чего наклонилась к своей сумке и вытащила оттуда бутылку. — Вот, принесла вашему малышу на пробу!

— Благодарю. — Рениса немного опешила от такого подношения, но попыталась улыбнуться в ответ.

— Коли подойдёт, просто скажите вашему слуге, чтобы отыскал Мелинду. Меня в городе давно все знают! — затараторила вновь она. — Я отправлю с ним столько молока, сколько пожелаете.

— Я думала, вы будете приезжать сюда, — озадаченно заметила Рениса.