Прощание с империей

По этому адресу теперь находится Сборный пункт Военного комиссариата города Санкт-Петербурга. Отсюда пути будущих защитников Отечества уходят в разные военные гарнизоны, иногда они оказываются далеко за пределами своей страны. Там, где теперь простираются интересны нашей великой Родины. Материнских и девичьих слёз на ступенях сборного пункта пролито немало. Так было всегда. Здесь рождаются и рушатся чьи-то надежды, начинается совсем другая взрослая жизнь…

Сохранить доброе имя

Как свидетельствуют источники, участок земли на Загородном проспекте, 60 в середине XIX века принадлежал купцу второй гильдии почётному гражданину и кавалеру Никите Фёдоровичу Козьмину, проживавшему там с семьёй в деревянном доме. После его смерти участок со всем движимым и недвижимым имуществом, по-видимому, перешёл в собственность его вдовы, Марии Трофимовны, деятельницы Общества попечения бедных военных духовного звания, состоявшего под покровительством императрицы Марии Фёдоровны.

На части этого участка, принадлежавшего братьям Ивану и Петру Михайловичам Михайловым, в 1903–1904 годах по проекту архитектора Николая Николаевича Еремеева был построен красивый пятиэтажный доходный дом в стиле эклектики. К эклектике в архитектуре обычно относят сочетание самых разнородных стилевых элементов с целью достижения их наибольшей выразительности. Сочетание мотивов готики, Ренессанса и барокко, образовывавших на фасадах домов, целую сетку декора, должны были удовлетворять запросам состоятельных жителей доходного дома. Дом у архитектора Н. Н. Еремеева получился очень эффектным. В Петербурге начала XX века его имя было уже известным. По проектам архитектора в городе построили ещё десять домов, но этот, на Загородном проспекте, оказался самым удачным.

Прежний хозяин этого участка, купец Н. Ф. Козьмин, содержал на Мариинском рынке свою курятную лавку. Так прежде называли торговлю птицей. В его торговых делах ему помогала жена и сын. Здесь, в доме на Загородном проспекте, купец имел свой курятный склад. Адресный календарь Петербурга того времени свидетельствовал, что и братья Михайловы вместе со своими большими семьями, раньше проживали в его деревянном доме, возможно, являлись родственниками. Они тоже занимались продажей битой птицы, а после смерти Никиты Фёдоровича И. М. Михайлов возглавил его торговое дело, став вместе с братом купцами второй гильдии.

Известный журналист и краевед того времени Анатолий Александрович Бахтиаров в своём сборнике очерков «Брюхо Петербурга» описывал «курятную торговлю» следующим образом: «У каждого торговца дичью над лавкой имеется особое помещение, где живут «щипари». Они не только щиплют дичь, но и режут её. Щипари работают поштучно, смотря по птице. С курицы берут по 3 копейки, с цыпленка – по 5, с гуся – по 10 и т. п. С цыплёнка взимается дороже на том основании, что вследствие нежного телосложения его труднее ощипать, чем курицу. Летом на Щукином дворе работают от 100 до 150 щипарей, которые зарабатывают по 1-2 рубля в день. Щипари начинают работать рано, обыкновенно часам к 12 уже всё бывает обработано.

По узкой лестнице, усыпанной опилками, вы подымаетесь в мастерскую. Это довольно большая комната; два-три окна слабо пропускают свет, отчего вся обстановка виднеется в некотором полумраке. На полу разбросаны опилки, для того чтобы пол не пачкался слишком кровью. В воздухе носится множество перьев. По одной из стен, от полу и до самого потолка, стоит «курятник», из-за решётки которого куры и цыплята высовывают свои головы.

Повсюду в мастерской лежат уже зарезанные и ощипанные куры – на столах, на полках, в корзинах и на крючьях. Щипари доканчивали работу. Их насчитывалось 15 человек. Все они – в холщовых передниках, рукава засучены по локоть. Одни из них ощипанную дичь завёртывали в бумагу, другие укладывали в корзины, третьи перетаскивали корзины вниз, в курятную лавку. Посредине комнаты стояла огромная, в сажень длины, корзина, наполненная доверху перьями: это результат сегодняшней щипки. В сопровождении хозяина лавки пришёл в мастерскую какой-то покупатель свежей дичи, «из-под ножа».

– Ну-ко, Иван, зарежь парочку кур для барина!

– С удовольствием! Вам каких: пожирнее или поплоше?

– Всё равно! Давай пожирнее!

Щипарь подошёл к «курятнику», в маленькие дверцы просунул руку за решётку и достал оттуда первую попавшуюся курицу. Подойдя к чану, который стоял на полу, он взял курицу одною рукою за оба крыла, завернул голову её назад и подхватил в одну руку вместе с крыльями, затем в одно мгновенье перерезал ей горло. Кровь бьёт точно из откупоренной бутылки. Спустя несколько секунд обнаруживаются сильнейшие конвульсии: курица старается махать крыльями, как будто собираясь куда-то лететь, но щипарь крепко держит её над чаном вниз головою; курица хочет кричать, но от этого из перерезанного горла ещё сильнее течёт струя крови»…