Прощание славянки (СИ)

Лидия вышла из автобуса на привокзальной площади, от которой веером расходились широкие проспекты, и без промедления раскрыла солнечный зонтик. Один из этих проспектов был застроен вековыми каменными зданиями в стиле сталинского неоклассицизма. «Адский город, но красивый!» — в который раз думала Лида, глядя на величественные дома из серо-розового камня, украшенные фронтонами, полуколоннами и разнообразными балкончиками. Удивительно, но на улице этого сибирского города дома стояли сплошной стеной, как обычно строят в Западной Европе. Плоскость фасадов была расчерчена регулярным строем вертикальных доминант — эркеров и пересекающихся с ними горизонтальными линиями декоративных карнизов.

Кроме нее мало кто обращал внимание на монументальные здания — с установлением тяжелой жары чувство прекрасного, как и все прочие чувства горожан, заметно притупилось. Здесь, в ограниченном асфальтом и камнем пространстве, зной ощущался еще острее. Даже сквозь тонкие подметки туфель чувствовался жар раскаленной мостовой. Тротуары и стены зданий образовывали подобие хорошей духовки, где блюдо пропекается сразу со всех сторон, а в небе над городом завис ядовитый сизый смог, день за днем подтачивающий здоровье горожан. Горячий воздух был смешан с пылью и сажей, в изобилии поднимаемыми в воздух проезжающими автомобилями. От этого сам воздух выглядел сероватым, и вся эта нечистота на раз прилипала к влажной, раздраженной коже.

Внезапно ощущение всепоглощающего жара сменилось наплывом лютого, идущего из солнечного сплетения холода. Кожа Лиды моментально покрылась мурашками, к горлу подступила тошнота. Грозные предвестники теплового удара недвусмысленно давали понять — сегодня она переоценила свои силы. Лидия попыталась сделать все, как учили: в поисках тени нырнула в глубокую пешеходную арку и потянулась к бутылке с питьевой водой. Может, пронесет? Но в голове уже взорвался очаг острой боли, и Лида провалилась в темноту.

*****

Мучения Лидии были прерваны звонком будильника, и она так никогда и не узнала, зачем шлялась по городу по такой жаре.

«Приснится же такое! Может, у меня начинается лихорадка? — размышляла Лидия, проснувшись в идеально кондиционированной атмосфере Метрополии. — Неужели где-нибудь возможна такая жара? Что к чему? И города такого наверняка не существует, и людей больше не осталось. И при чем здесь какая-то Татьяна? И потом: в моем сне был такой зной, что хоть вешайся, а в комнате температура нормальная. Разве такое может быть?»

Наспех позавтракав, она погрузила чемодан и несколько картонных коробок в электрокар, сдала ключи коменданту и устроилась рядом с водителем. Машина, тихо стрекоча, двинулась по улицам Метрополии.

Нужно признать, что метрополийцы любили и всячески обустраивали свой город, за двадцать лет превратив заурядный подземный бункер в место, достойное своего названия. Стены и потолки были облицованы где камнем, где декоративной штукатуркой. Причем не везде одинаково, а с фантазией. Потолочные лампы и бра создавали комфортное освещение, повсюду стояли скамейки, диванчики, кадки с комнатными растениями. Воздух подземного города был прохладен и свеж. А в главном холле Метрополии, заменявшем горожанам площадь, был устроен настоящий, не меньше, чем шесть на шесть метров, живой газон, украшением которого являлись трогательные карликовые березки.

Но вскоре красоты Метрополии остались позади. Электрокар катил по периферийным коридорам, где не было уже ни кадок с зеленью, ни декоративной штукатурки. Гладкие стены были просто выкрашены в желтый цвет. Лидия знала, что здесь располагаются цеха и мастерские. В этот утренний час на промышленной окраине Метрополии кипела жизнь: сновали грузовые тележки, из-за закрытых ворот то тут, то там доносился гул работающих машин. Водитель электрокара ловко встроился в транспортный поток, и вскоре желтые стены остались позади.

Коридор превратился в технический тоннель. О кондиционировании воздуха здесь не особенно заботились, было влажно и жутковато. То здесь, то там слышался звук срывающихся с потолка капель воды, кое-где тонкие струйки сочились из трещин в грубых бетонных стенах. Вся эта влага сбегала в специально проложенные канавки и уходила в канализацию. Так ехали довольно долго.

«Все, дальше мне не проехать — нет допуска», — в конце концов сказал водитель, остановив кар у внушительных стальных ворот, на которых красовалась табличка:

«Зона грузового терминала.

Разгрузка привозных товаров.

Въезд строго по пропускам».

«Написали бы сразу: «Терминальная зона», — подумала Лидия, выгружая вещи, — было бы, по крайней мере, смешно». Отыскав среди документов свой новенький пропуск, она позвонила в коммуникатор.

*****

К концу дня со всеми необходимыми формальностями было покончено: Лидия зарегистрировалась у руководства, получила спецодежду, карту-ключ, соответствующую ее уровню допуска, и заселилась в маленькую квартирку, которая была, впрочем, не меньше и не хуже прежней.