Прощание славянки (СИ)

Молодой человек молчал, лишь в изумлении таращился на горе-путешественниц. Затем сделал еле заметный жест, и из-за рулевой рубки беззвучно появился второй, ранее незамеченный человек со смуглой, обожженной до цвета кирпича кожей и темными жесткими волосами. Этот второй являл собой полную противоположность красивому блондину. Он был явно постарше, но, судя по повадке, занимал здесь подчиненное положение. Внешность имел вопиюще неславянскую, но не лишенную приятности черт. Одежда обнаруживала в нем человека бедного и неприхотливого, привыкшего до износа таскать на себе, что Бог послал. Серые, потерявшие вид вещи выглядели по отдельности совершенно обыкновенно, но, собранные все вместе, выдавали в молодом человеке иммигранта, относительно недавно приехавшего в страну из Центральной Азии. Общую серость разбавляла единственная новая вещь — высокие глянцевые резиновые сапоги фиолетового цвета, да не просто фиолетового, а вопиющего оттенка «вырви глаз», приобретенные, должно быть, специально для работы на реке. На сыне степей они смотрелись довольно дико.

Все четверо застыли в недоуменном молчании.

— Здравствуйте. Бог в помощь, — несмело произнесла Лида.

— Это же Каберне! — выпалил вдруг азиат. И, показывая пальцем на Катерину, уже спокойнее повторил: — Смотри, Никита, это Катерина Каберне! Из журнала.

— О! Золотая молодежь! Мое почтение! Мадемуазель де Каберне собственной персоной! Но где же ваши волосы? — ухмыльнулся молодой хозяин и отвесил девушкам поклон, помахивая воображаемой шляпой.

В голове у Лиды все смешалось. Так, блондина зовут Никитой, хоть какая-то ясность. Но при чем тут Каберне? Ведь Катя говорила, что она Жукова?.. Хотелось так много узнать, но расспрашивать напрямую она побоялась — могут ведь и послать.

— Не слушай его! — почему-то завелась Катерина. — Это просто тупая нищебродская зависть. Все потому, что наша семья богата. Сама подумай, чтобы купить катер, организовать экспедицию и добраться до ваших выселок, — понадобились немаленькие деньги!

— Ее несравненный папочка дон-месье-синьор де Каберне в свое время облапошил всех, скупая земли по дешевке, когда отчаявшиеся люди хватались за любую копейку.

— Мои родители просто умнее остальных, — парировала Катерина, — и я не считаю нужным за это извиняться! Мой папа первый в Сибири начал выращивать виноград в промышленных масштабах. Сначала в Хакасии, а затем и на Алтае. Теперь там целые плантации виноградной лозы. И вина наши лучшие в стране. Есть классические сорта: Мерло, Каберне… — повествование Кати было прервано издевательским смехом, но она и бровью не повела, — …а есть и новые, каких больше нигде не сыщешь. Отец давно мечтает отправлять их на экспорт — если бы мы только нашли дорогу к морю…

— Погоди, — ухмыльнулся Никита. — Вот что, оказывается, привело тебя в эти края… Ты мечтала, что, вернувшись, с тихой гордостью сообщишь отцу, что нашла выход к Севморпути?

Катерина залилась пунцовым румянцем досады.

Только увидев таких непохожих людей рядом, Лида поняла разницу. Катерина, надо отдать ей должное, даже в ватнике и чужих сапогах не по размеру держалась как наследная принцесса. А ребята явно были попроще: дешевая, поношенная одежда, подержанное снаряжение, да и сами без ненужного гонора. А судно… Это жалкое ржавое корытце не шло ни в какое сравнение с красавцем «Бореем». Но «Борей» получил пробоину и погиб, а это суденышко было их шансом на спасение.

— Так ты что, обманула родителей? — изумился азиат. — Тайком уехала?

— Тебя объявили пропавшей, и папочка Жуков обещает огромную награду за любые сведения о твоем местонахождении, — сообщил Никита. — Похоже, Назар, мы с тобой скоро разбогатеем.

— Я никому не позволю наживаться на… — Катя не нашла подходящих слов. — Я сама вернусь домой!

Лидия с ужасом смотрела, как Катерина собственными руками убивает их шанс на спасение. Молчать дальше было нельзя.

— Я Лидия Метёлкина, а это действительно Катерина… — Лида запнулась, не зная, какую фамилию правильнее назвать. — Мы идем на юг.

— Вот так, запросто, идете прямо на юг? — Никита рассмеялся. — Прямо так пешочком и идете?

— Мы будем рады попутчикам. Может быть, вы возьмете нас с собой? — осторожно спросила Лида.

— Ну, вообще-то нам надо на север, вниз по течению, так что с вами нам точно не по пути. И вид у вас уж больно подозрительный, — скептически заметил Никита. — Неужто забыли что в этих краях?

— Я нахожусь там, где считаю нужным, — гордо ответила Катя. — Но так и быть, скажу: я организовала исследовательскую экспедицию в низовье Енисея и теперь возвращаюсь.

— Чего искала-то? Неужели путь к морю? — вступил в разговор Назар, но его никто не слушал.

— У нас тоже своего рода экспедиция, — принялся рассказывать Никита. — Только в нижнее течение реки мы соваться не собираемся, еще километров тридцать на север, и хорош. И экспедиция наша не исследовательская, а просто хозяйственная. Найдем, что нам нужно, заберем, и обратно.

— Так вы старьевщики! — презрительно фыркнула Катя и отвернулась. — На мерзкой ржавой посудине! Нужно было сразу догадаться.