Прошедшее продолженное время

Оттого, хоть и не хотелось князьям признать глупость своего предка, гарнизон перевели в город под бдительный надзор высокого начальства. Как водится, не обошлось без назначенных виноватыми и кольев в жопах.

Крепость без людей сильно обветшала. Обрушивались балки и галереи, башни теряли лестницы. Качество кладки, сделанной насильно согнанными на «стройку века» работниками, этому сильно способствовало. Теперь это был темный, глухой и страшный угол, пропахший тленом и смертью.

Тут разбирались все кому не лень. Городские гопники и бродяги оставляли трупы гнить в развалинах. Амазонки давали себе труд оттащить тела в болотные топи за крепостью, оттого что мертвецы с отрезанными гениталиями выдавали ночных воительниц.

Мне сделалось не по себе. Не хватало, чтобы нас тут прибили. Я сделал знак своим парням, чтобы те приготовились. Машина въехала через выбитые ворота на территорию, густо заросшую деревьями и кустарником, заваленную мусором и кирпичом.

Когда автомобиль остановился, мы прыгнули за борт и растворились в лабиринте полуразрушенных построек. Стараясь не шуметь, спешно забрались на одну из башен надвратного бастиона, откуда как на ладони был виден грузовик.

Я обратил внимание, что машина стояла в начале явно искусственно расчищенной просеки до противоположной крепостной стены. Очевидно, тут амазонки не только убивали своих пленников, но и просто тренировались в стрельбе.

Мне сразу стало ясно, что моя подозрительность выставила меня и моих товарищей дикими урками, которые не верят никому и которым нельзя доверять. Однако вернуться прямо сейчас было бы неразумно.

Клавдия схватилась за голову при виде нашего поспешного бегства.

– Старший лейтенант Концепольский, приказываю вернуться!

Она заклинала меня так довольно долго, пока ей это не надоело.

– Вот дурак! – закричала тогда она. – Данилка, ты в кого такой дурак?! Мне что, теперь до ночи за вами бегать? Ну вот чего вы испугались? Никто вас трогать не собирался. Вы нам операцию сорвете.

Она еще долго причитала и уговаривала нас, как маленьких детей, потом, отчаясь, приказала готовить стрельбище, в надежде что «нервные психи» соизволят прийти назад.

Амазонки извлекли из подвала грубо сколоченные столы, развесили мишени, подготовив четыре дорожки для стрельбы, достали из кузова ящики с оружием и патронные цинки. Трое девчонок полезли цеплять что-то на стену цитадели.

Клава продолжала стыдить нас и всячески убеждать вернуться.

– Командир, – сказал Семен, – они, похоже, не собирались нас кончать.

– А ты это знал в точности, когда мы подъезжали? – спросил я.

– Тоже верно, командир.

– Ну чего? Пошли? – предложил я. – С амазонками я сам разберусь. Вы не вмешивайтесь.

На удивление, никаких претензий со стороны «диких кошек» не было высказано.

Клавдия сразу расставила нас по позициям, выдала патроны и предложила пострелять из табельного оружия по мишеням. Для начала это была «четверка» на ста метрах, потом ростовая на двухсот. Нам даже организовали лежки. Под внешней заботой амазонок сквозила насмешка. Предлагать такое можно было только новичкам.

Наказанных за стычку амазонок Клавдия отправила к мишеням – докладывать о результатах.

Мы принципиально не стали стрелять из положения лежа. Ребята бабахнули одиночными и следом очередями с плеча и навскидку. Высокая амазонка, с которой схлестнулся Семен, удивленно сообщила о дырах в центре мишеней при стрельбе одиночным и выбитых «десятках» и «девятках» при попадании очередей. Все ребята из моей роты отлично стреляли. В лесах под Покровом это было жизненно необходимо. Начальница амазонок вопросительно посмотрела на меня.

Я кивнул. В теле собрались и напряглись мышцы, превращая его в машину для стрельбы. В мозгу заработал точнейший баллистический вычислитель, руки превратились в стальные тиски.

Со скучающим видом я сделал четыре выстрела по целям от бедра. Пули отчетливо ударили о щиты, заставив их упасть, и с визгом отрикошетили от стен. Амазонки вылезли из укрытия и крикнули о попадании в иксовые области мишеней.

«Дикие кошки» с удивлением посмотрели на меня.

– А очередями? – поинтересовалась Клавдия. Она махнула фонарем, и девчонки убрались с линии огня.

Мой «калаш» четырежды коротко взлаял, валя черные фигуры целей в двухстах метрах.

Штрафная команда доложила о результатах.

Потом я вел огонь на скорость и дальность, по внезапно появляющимся мишеням, по пятакам и в подброшенные деревяшки. Ребята поначалу стреляли со мной по своим целям, но когда задания стали особенно головоломными, прекратили огонь.

Солнце село, наступили сумерки. В тени деревьев стало почти темно. Пламя выстрелов стало ярким, отбрасывающим тени.

– Ладно, Даня, – сказала командирша амазонок. – Пора заканчивать. Там тебе «калашников» не понадобится.

– А какого лысого я патроны жгу? – спросил я, добавив изрядную долю возмущения в интонацию.

– Не сердись, – неожиданно мягко попросила Клавдия. – Просто такое не каждый день увидишь.

– Типа цирк бесплатный?

– Нет, – ответила девушка. – Мы должны знать, что доверяем наше оружие лучшим.

– Жаробой? – иронически поинтересовался я.